Книга Бог Монстров, страница 199 – Кери Лейк

Просачиваются новые воспоминания. Я смотрю на себя с высоты птичьего полета, наблюдаю, как Титус берет меня сзади. Деревья покачиваются над головой. Луна светит сверху, ее серебристые лучи касаются нашей кожи искорками света.

Красивые.

Я улыбаюсь, когда слезы пропитывают ткань, ослепляя мои глаза.

Хрюканье и стоны Титуса затихают под грохотом крови в моих ушах. Почему он затих?

Холодное, стесненное чувство распространяется по моей груди, и воздух иссякает, как сдувающийся воздушный шарик.

Титус?

Я открываю рот, чтобы произнести его имя, и чувствую колючий хлопок на своем языке. Влажный, заплесневелый вкус тряпки заполняет мой рот и проникает в носовые пазухи.

Титус? Титус! Остановись! Остановись!

Почему он не останавливается?

Извиваться в моих оковах бесполезно. Мой пульс учащается в венах, когда паника охватывает меня.

— Остановись! Остановись!

Повязка сорвана, мое тело перевернуто обратно, и Титус смотрит на меня сверху вниз с ужасом, запечатленным на его лице.

— Я причинил тебе боль?

Окидывая взглядом окрестности, я замечаю мягкое покачивание деревьев. Яркая луна, полная луна над головой. Небо, полное звезд.

Я закрываю глаза и глубоко дышу, чтобы унять учащенное дыхание. Я в безопасности. Это Титус. Я в безопасности.

От мягкого прикосновения пальцев к моему виску я резко открываю глаза, чтобы убедиться, что они принадлежат Титусу.

Брови все еще нахмурены от беспокойства, он изучает меня, без сомнения, в поисках объяснения.

— Я… в порядке. Я отвожу от него взгляд, чтобы он не увидел в нем правды. Реальность в том, что я не в порядке. Уголки моих глаз горят от угрозы слез, но, черт возьми, я устала от них.

— Привет. Нежно взяв меня за подбородок, он возвращает мои глаза к своим. — Никто не говорил, что ты должна браться за все сразу.

— Я просто … хочу, чтобы все было так, как было. Раньше. Я хочу снова стать нормальной. Забыть о том, что произошло. Мой взгляд затуманивается от слез, до краев наполняющих мои глаза, и когда он целует меня в висок, они ускользают.

— Когда-нибудь это может случиться. Но не сегодня вечером.

— А что, если на это уйдут годы? Что, если все никогда не вернется к тому, что было?

Он смахивает слезы большим пальцем.

— Не имеет значения. Я никуда не собираюсь.

Эмоции внутри меня взрываются, и я поднимаю голову, обнимаю его и прижимаюсь губами к его губам.

— Ты все еще можешь заставить меня забыть его. Пожалуйста.

Я зажимаю его массивное тело между своих ног, и он не сводит с меня взгляда, когда снова скользит в меня. Когда я выгибаюсь назад, он зарывается лицом в мою шею, целуя мое горло, в то время как он движется напротив меня, как волны на океане. Медленно и уверенно. Он — спокойное, безмятежное море, которое оживает, обрушиваясь на меня.

Затягивает меня на дно.

Невозможная потребность шевелится глубоко внутри меня, чувство, выходящее за рамки секса, словно что-то соединяющее мою душу с его. Я вдыхаю его и провожу языком по его коже, наполняя рот вкусом металлического огня. Листья шелестят на ветру, фоновый шум к мужским звукам в его горле. Все мои чувства привязаны к нему, как якорь, который не дает мне уплыть. Зрение, звук, обоняние, вкус.

Титус.

Мой Титус.

— Никто никогда не причинит тебе вреда, Талия. Я сломаю любого, кто попытается прикоснуться к тебе снова. Мука в его голосе пересиливается гневом, и он впивается пальцами в мои бедра, как будто воображая такую вещь. Мне приходит в голову, сколько боли он тоже запихнул в свои карманы. Возможно, чувствует себя беспомощным. Бесполезным.