Книга Я (не) твоя пара, двуликий! или Игры со временем, страница 45 – Анастасия Максименко

Ульяна

Санкционированный мною проход через реальности закрылся, унося с собой, как мне казалось, инореальную оплошность, которую я, по собственному разумению, исправила. Смахнув со щеки слезинку, напряженно прислушалась к себе, но кроме острого ощущения совершенной страшной ошибки, ничего иного не ощутила, в свою ветку я с мужем не вернулась.

Ничего не изменилось. Твою мать. Осознание наступало стремительно, неотвратимо, покрывая мою душу корочкой льда, сводя с ума от ужаса.

Я не только вообще ничего не исправила, но и допустила самое страшное — предала родное невинное существо, оправив непонятно куда. Я ОШИБЛАСЬ. На самом деле ошиблась. Крупно просчиталась и никак не могла сходу понять, как и где. Меня обуяла растерянность, сердце болело и плакало.

Колени подогнулись, и под грохот вкупе с нечеловеческим страшным звериным воем из глубины дома рухнула на колени, ударяясь лбом о доски, меня скрутило ужасной агонией, кости ломало.

— Прости… прости… прости меня, — рыдала, царапая пол ногтями. — Пожалуйста, прости. Я всё исправлю…

Внутренняя ведьма ядовито усмехнулась: наисправлялась уже по самые не балуй. С секунды на секунду нам кое-кто другой кое-что крепко исправит.

Дверь смело с петель частично с куском стены, в комнату ворвалось… чудовище. Вяло обернувшись, опираясь на руки, с обреченностью глядела на просто огромных размеров гибрида оборотня и непонятно кого, от которого сильно несло тем запахом неправильной реальности и чуждости, что я уловила и от Снежаны.

Монстр оскалил здоровые клыки, с которых капала ядовитая слюна, оставляя подпалины в паркете. Мы оба замерли. Ощущение пришедшего моего часа вынуло кости, оставляя бездушную оболочку. Зверь… был одновременно прекрасен и ужасен. По-настоящему огромный черный волк, чья шерсть пылала розово-фиолетовым огнем. Вдоль хребта и на лбу — костяные наросты, шипастый хвост разъяренно метался из стороны в сторону, меховые уши искрились незнакомой мне маной, черные небольшие рога с кровавыми прожилками наставлены на меня, треугольные желто-зеленые глаза без зрачка пульсировали и мерцали потусторонним отсветом. Алый огонек бешенства мог напугать до усрачки кого угодно, но мне уже было попросту не страшно, я не испытывала ничего, выцвела и медленно самостоятельно погибала.

Зверь удивительно бесшумно шел на меня, из пасти — двоящееся рычание и сиплый, полный гнева и боли голос, который и не сразу признала:

— Что ты натворила, ведьма?! ЧТО ТЫ НАТВОРИЛА?!!

Не делая резких движений, села перед Дином Картеном в зверином обличии на колени, опустила голову, слегка наклоняя вбок, открывая шею.

— Простите меня… Я... ошиблась. Выдала желаемое за действительное. Если ты позволишь, я хочу попытаться всё исправить, — шепчу, поднимая больной взгляд на демоно-волка.

Он глядит на меня неотрывно. Я четко ощущаю его стойкое кровавое желание меня разорвать на части, выпотрошить кишки и украсить ими Новогодьеву елку. Прикрываю ресницы, краем глаза замечая в дверях бледного как полотно Адриана и отца. Вновь опускаю голову, не желая видеть разочарование. На тыльную сторону ладони капнула слюна, больно прожигая кожу до кровавого мяса. Стиснула зубы, не позволяя себе кричать, ведь заслужила. Вот только демоно-волк отшатывается, пятясь назад.