Книга Сделай со мной... это, госпожа, страница 1 – Анна Жнец

На узкой лестнице, ведущей в тюремное подземелье дроу, раздавались шаги. Факел в руке моей спутницы освещал неровные, убегающие вниз ступени.

Из толщи мрака, куда мы спускались, доносились звуки печальной эльфийской песни, а музыкой невидимому певцу служил звон цепей.

— Ты должна подчинить его себе, — сказала Велн, двигаясь вдоль пористой стены, воняющей плесенью. — Теневир — лучший воин Маэл’ар. Сейчас его сила и магия как никогда нужны нашему королевству. А из-за тебя он похоронен заживо в этой вонючей яме.

Темная эльфийка покосилась на меня с неприязнью и осуждением.

— Если не сможешь приручить его, Великая мать с тебя шкуру сдерет живьем. Такой, как он, должен сражаться, а не сидеть в клетке. Но то, что ты с ним сотворила, лишило его рассудка. Как ты вообще додумалась до такого? Да, мужья — наша собственность, жена имеем право делать с супругом все, что захочет, но какие-то границы все-таки быть должны. Теперь постарайся исправить дело своих рук, иначе…

Осветив себя факелом, Велн провела длинным черным ногтем вдоль своего горла, в красках показав, что меня ждет в случае неудачи.

Я поежилась. Мало того, что меня забросило в другой мир, очень, к слову, суровый и неприветливый, так еще и у хозяйки моего нового тела был истинный. Опасный, напрочь слетевший с катушек тип, который был очень зол на свою госпожу. Мне предстояло вернуть его доверие, как-то найти к нему подход и заставить подчиняться своим приказам. Ага, после всего, что он натерпелся от жены, чье лицо я сейчас носила.

Привет, любимый, я измывалась над тобой годами, но теперь я совсем другая женщина. Забудем все обиды. Можешь кое-что для меня сделать, а то Великая мать вскроет мое горло от уха до уха?

— Попробуй быть с ним доброй и ласковой, — посоветовала Велн. — В браке он не знал от тебя нежности. Ты всегда использовала метод кнута, даже излишне перегибала палку, на мой взгляд. Но болью и пытками волю такого, как Теневир, не сломить. Пришло время отложить кнут в сторону и взять в руки пряник.

Желтые глаза моей спутницы сверкнули в темноте.

— Будем надеяться, — добавила она, — что любовь, рожденная истинностью, окажется сильнее ненависти, что ты взрастила в этом мужчине.

Что ж, будем надеяться.

Я видела, как в Маэл’ар карают за ошибки, и очень боялась разгневать Великую мать.

Лестница уводила нас все глубже под землю. Невидимый узник пел. Момент встречи приближался, и с каждой ступенькой, оставленной позади, сердце в моей груди стучало все быстрее.

Память подсказала, что темная эльфийка Кха́ра не навещала своего мужа больше десяти лет. Она бросила его здесь, во мраке и одиночестве, в сырой вонючей яме. Избавилась от супруга, как от ненужной вещи. Заковала истинного в цепи, захлопнула решетку камеры, а потом прямо на его глазах предалась похоти с другим мужчиной, со своей новой игрушкой. Чтобы унизить. Чтобы раздавить. Чтобы причинить боль тому, кто любил ее больше жизни.

Любил, а теперь, должно быть, ненавидит. Ее. Меня. Я теперь она. Худая эльфийка с серой кожей, желтыми глазами и пепельными волосами до талии.

— Он нас услышал, — рукой с факелом Велн указала в сторону ледяной тьмы, где заживо похоронили молодого сильного мужчину, моего истинного. — Заметила? Больше не поет.

И правда, эльфийская песня стихла. В подвальном мраке больше не звучал глубокий бархатистый баритон, богатый на оттенки.