Книга Сделай со мной... это, госпожа, страница 3 – Анна Жнец

— Спустя двадцать лет? — протянул он зловещим тоном. — Ты решила вспомнить обо мне спустя два десятка лет?

Его верхняя губа приподнялась в оскале, обнажив резцы, слишком острые для человека, но вполне обычные для дроу.

Прутья решетки жалобно скрипнули в сжавшихся кулаках.

Вопреки моим надеждам, пленник не обрадовался скорой свободе, а разозлился. Сейчас он смотрел на меня с подозрением, прищурившись. Возможно, ожидал подвоха. И неудивительно. Его супруга не та, кому стоит доверять.

Двадцать лет назад бывшая хозяйка моего тела завела себе любовника, а от законного мужа решила избавиться. От мужей в Маэл’ар избавлялись самыми разными способами. Своего Кхара бросила в темницу, заточила в самом жутком, в самом глубоком подземелье Лунных гор, где держали только убийц и предателей короны. Но Теневир преступником не был. Он годами верой и правдой служил Великой матери и жене. И вот какую награду получил за свою собачью преданность.

Двадцать лет ада…

Двадцать лет в сыром каменном мешке, куда его запихнули без какой-либо вины.

Я не знала, что сказать. Любые слова были неуместны, а извинения Теневир наверняка воспринял бы как попытку поиздеваться, ведь темные эльфийки никогда не просили прощения у мужчин. Загладить вину Кхары я могла только поступками — нежностью, добротой, заботой. Но доверится ли Теневир жене еще раз? Подпустит ли меня к себе?

Привлекая мое внимание, Велн толкнула меня локтем в бок и вручила мне ключ от тюремной камеры. При виде него дроу напрягся. Он посмотрел на ключ, затем впился острым взглядом в мое лицо, будто искал там ответы на свои вопросы.

— Как поживает Эрдегар? — выдохнул он, прищурившись.

Я вздрогнула.

Эрдегар — тот самый любовник, ради которого его бросила жена. Это с ним она совокуплялась на глазах Теневира, закованного в цепи.

В ожидании ответа узник застыл и задержал дыхание. От его немигающего взгляда все внутри меня сжалось ледяным узлом.

— Эрдегар мертв. Я убила его.

Мои слова были правдой. Новый фаворит продержался рядом с садисткой Кхарой недолго. Та была вспыльчивой женщиной и зарезала любовника в порыве ярости около восьми лет назад.

— Убила?

Серые губы Теневира растеклись в широкой улыбке. В горящих желтых глазах сверкнуло торжество, злобное ликование. Соперник проиграл. Тот, кого он ненавидел, кого винил в своих бедах и кому наверняка мечтал отомстить, мертв.

Дроу прикрыл веки и, запрокинув голову, шепнул в темный от плесени потолок камеры:

— Убила. Ты его убила. Надеюсь, он подох в муках. Душу бы продал, чтобы узнать подробности.

И он посмотрел на меня, словно ожидал, что я этими подробностями поделюсь.

С чувством неловкости я кашлянула в кулак.

Все еще улыбаясь мечтательной улыбкой маньяка, Теневир отступил от решетки и углубился в темноту камеры. Только сейчас я заметила, что за ним со звоном тянется цель, словно извивающаяся на полу металлическая змея. Левая щиколотка дроу была сжата тисками массивных кандалов, и плоть под этим куском железа вся пошла кровавыми язвами. Страшно представить, какую боль причиняли ему оковы, изо дня в день в течение двадцати лет трущиеся о свежую рану на ноге и не дающие ей зажить.

Испытывая горячую потребность как можно скорее прекратить муки этого мужчины, страдающего без вины, я вставила ключ в замочную скважину и повернула его до упора. Раздался резкий щелчок. Решетка лязгнула, открываясь. Я застыла на пороге, распахнув дверь камеры настежь.