Книга Мне тебя навязали, страница 24 – Лариса Петровичева

Рейвенар ухмыльнулся. Надо же. Поняла она.

– Ее звали Шейла, – глухо произнес Рейвенар. – Отец приказал убить ее, потому что я к ней привязался. Чтобы ничто меня не отвлекало, пока я выполняю его распоряжения.

Губы Адемин дрогнули и приоткрылись, словно она хотела что-то сказать.

– И если ты еще раз прикоснешься к ее портрету, я сломаю тебе пальцы, – пообещал Рейвенар. – Пошла вон отсюда.

Принцессе не потребовалось второе приглашение. Она быстрым шагом двинулась прочь – а Рейвенар почти без сил опустился за рабочий стол и уткнулся лбом в стиснутый кулак.

***

Служанка принесла платье – нежно-зеленое с цветочной вышивкой по подолу и длинным рукавам. Посмотрев на себя в зеркало, Адемин решила, что похожа на куклу. Кукол наряжают, устраивают для них игрушечные балы и чаепития и играют с ними так, как захочется.

Можно и руку оторвать, например.

Завтрак для нее накрыли в малой столовой – высокие окна выходили в парк, все было залито солнцем, и день выдался просто чудесный, но для Адемин все было покрыто тусклой серой вуалью. Она села за стол, окинула взглядом приготовленную для нее трапезу и поняла, что ей сейчас даже кусочек в горло не полезет.

– Надо съесть хоть немного, – заботливо сказала Динграсс. – Хотя бы кусочек ветчины или чуть-чуть паштета. Вы же не собираетесь уморить себя голодом?

– Я не знаю, – искренне ответила Адемин. – Мне и правда не хочется жить после всего, что случилось.

Когда она вспоминала тот порыв, который поднял ее на подоконник – сейчас, еще один шаг вперед и все будет кончено, надо просто сделать этот шаг! – то испытывала невероятный жгучий стыд.

– Надо просто потерпеть, – вздохнула Динграсс, намазывая паштетом ломтик хлеба. – Вот, давайте-ка!

Паштет оказался нежным и ароматным – Адемин съела, и Динграсс тотчас же пододвинула к ней тарелку с яичницей, колбасками, беконом и помидорами. Вендианская королевская семья завтракала обильно и сытно, почти простонародно. Адемин послушно отрезала кусок бекона, и в это время дверь в столовую открылась.

Динграсс тотчас же встала, склонила голову в низком поклоне. Адемин узнала вошедшего по портрету – принц Эрик и в жизни был таким же светловолосым, ангельски красивым и с тяжелым, напряженным выражением лица. Он подошел, сел за стол и некоторое время очень пристально всматривался в Адемин – глаза у него были зеленоватые, внимательные. Адемин смотрела на своего несостоявшегося мужа, стараясь не отводить взгляда, и наконец Эрик произнес:

– Здравствуйте, Адемин.

– Здравствуйте, Эрик, – откликнулась Адемин.

Ни в коем случае нельзя было вести себя с ним, как с душевнобольным. Напротив сидел молодой человек из владыческой семьи, добрый и достойный, вот и все.

– Простите, что не пришел познакомиться вчера, – Эрик говорил медленно, с усилием, словно на иностранном языке. – Мне было нехорошо.

– Да, – кивнула Адемин. – Я понимаю.

– И простите меня, – Эрик отвел взгляд и начал смотреть куда-то за окно: по тропинке шла  Софи со стайкой фрейлин, все заливисто смеялись – должно быть, обсуждали жену-бастарда принца Рейвенара.

– За что же? – удивилась Адемин. – Вы не сделали мне ничего дурного.

– Я не стал бы вам хорошим мужем, Адемин, – признался принц. – И сейчас пришел вас попросить о моем брате.

В груди шевельнулся ледяной червячок. Вспомнилось лицо Рейвенара, тоскливое и отчаянное, когда он смотрел на Адемин, державшую в руках его акварель.