Книга Сезон помидоров, или Пари на урожай, страница 67 – Илана Васина

Останавливаюсь у окна, смотрю на собственное отражение в тёмном стекле. Да, всё именно так, как я хочу.

Через пять дней я заставлю её вымыть этот паркет. На коленях, с тряпкой, платье задрано до самой задницы, белое тело напротив золотых стен. И я буду сидеть в кресле, лениво потягивая любимый напиток и наблюдая за каждым её движением. За тем, как капли пота стекают по её спине, как дрожат руки. Она будет ползать по полу, а я — наслаждаться её унижением.

Для первой демонстрации это будет самое то. Пусть прочувствует, кто здесь хозяин.

Возвращаюсь к каморке, которую я велел приготовить для приютской девчонки. Открыв дверь, с удовлетворением осматриваю результат. Тесное помещение едва вместило в себя стул, стол и кушетку. Я специально подпилил ножку, чтобы ложе сломалось в первую же ночь.

Будет чертовски удобно. Шум от упавшей кушетки даст мне повод войти. Два метра от моей кровати — и я у её двери, хлипкой, как обложка древней рукописи. Дёрнуть на себя... нет, просто потянуть — и эта милая пташка окажется в моих руках.

А если вздумает артачиться и корчить из себя недотрогу — завалю работой так, что мало не покажется. Взвоет и сама приползёт умолять о моей милости.

Мысль о том, как она своими сочными дерзкими губками просит меня о пощаде, заводит так сильно, что приводит в полную боевую готовность. Сжимаю кулаки. Не выдержав, рычу, как самый настоящий зверь, которого заперли в клетке.

Пять дней. Пять. Треклятых. Дней. Разум твердит, что ждать осталось недолго, а чувство такое, точно целая вечность.

Последние сутки лишь диким усилием воли заставляю себя выжидать срок, обозначенный поверенным. Не ворваться к ней… не закинуть её на плечо и не утащить к себе в особняк.

Неделя — сказал этот сухой законник два дня назад. Меньше никак. Эти проклятые законники не имеют ни капли сочувствия к простым человеческим слабостям.

С досадой качаю головой и иду к стойке. Щедро плеснув в хрустальный стакан, залпом выпиваю содержимое. Даже не морщусь. Кровь приливает к голове, и воображение рисует живописные сцены. Вот она, с распущенными волосами, сидит у камина на полу, а я указываю ей, как правильно тереть серебро. Или — моет мои сапоги, склонившись так низко, что даже дыхание её горячее чувствуется. Уверен, эта дикая кошечка придётся мне по вкусу.

Я ведь не сразу разглядел её. Чуть не упустил, потому что дурёха попалась под горячую руку. И сама была не очень. Взъерошенная, покрасневшая от жары и, наверно, от переживаний. Назойливая. Вздумала мне угрожать жалобами на мой участок. Мышь, грозящая быку, — это даже забавно.

А потом я увидел её в карете и понял: девица хороша. Красотка, каких поискать, да ещё с огнём в глазах. Какая другая посмела бы дерзить графу Дэшфорду?

Предлагать пари — это ведь мужская привилегия. Азарт, охотничий интерес, ставки — не для дев. Услышать такое от приютской было… хм… интригующе.

Немного подумав, подливаю себе ещё и снова опустошаю стакан залпом.

Те девы, что равны мне по положению, воспитаны быть покорными мужчине. Приторными улыбками и сладкими речами они пытаются затащить в свои липкие сети. Те, что ниже по статусу, — обычно трясутся от страха, и готовы на всё, лишь бы угодить. И неизвестно, кто из них отвратительнее в своём раболепстве.

А эта сиротка… идеальна. Заточена, чтобы меня ублажать. Такая не прискучит слишком быстро. Пожалуй, у неё есть всё, чтобы я не пресытился ею и за несколько лет.