Книга Сын вожака стаи, страница 50 – Алисия Небесная

Это не забота, а приказ. Откидывается в кресле, слегка поворачиваясь к двери.

— Кайли.

Дверь открывается почти сразу. Гувернантка, что встречала меня у входа, делает несколько шагов внутрь. Её взгляд скользит по мне, выражение лица мягкое, но отрешённое.

— Проводите Амели в её комнату.

Её комнату . Холодок пробегает по спине.

— Я не… — слова застревают в горле. Какой смысл?

Не смогу уйти. Кайли не смотрит мне в глаза, просто слегка кивает и жестом приглашает следовать за ней. Отец медленно поворачивается ко мне.

— Без глупостей, Амели.

Холодный приказ. Сжимаю кулаки, чувствую, как ногти врезаются в ладони.

Сглатываю и всё-таки делаю шаг вперёд.

Кайли ведёт меня по коридорам. На полу лежат дорогие ковры, а стены украшены картинами. Всё вокруг выглядит так, как я помню.

Однако чувствую себя здесь чужой. Мне не место в этом доме. Но пока не могу сбежать. Я должна делать то, что хочет мой отец.

Возвращаюсь в свою комнату.

Стоит только двери за мной закрыться, как Кайли тут же начинает распоряжаться.

— Принесите обед в комнату мисс Амели, — сухо бросает она служанке, что ждёт в коридоре. — Горячий чай и что-нибудь лёгкое. Она уставшая.

С трудом сдерживаю нервный смешок. Она уставшая . Да, Кайли. Просто невероятно. После всего, что случилось. Не отвечаю, просто прохожу в комнату и закрываю за собой дверь.

Тишина. Осматриваюсь. Здесь ничего не изменилось.

Тот же просторный балкон с видом на сад. Те же тяжёлые занавески на окнах, тот же мягкий ковёр, что помнит мои босые детские шаги.

Комната — как застывший кусочек прошлого. Сажусь на край кровати, зажимаю голову в ладонях. Сердце стучит глухо, болезненно. Мне нужно подумать. Мне нужно придумать, как выбраться.

Но я не успеваю. Дверь приоткрывается, и едва слышные шаги раздаются по полу. Напрягаюсь, но стоит мне поднять голову, как дыхание перехватывает.

— Родная… наконец-то…, - тихий, тёплый голос.

Тот, который не слышала годами.Мама.

Опускается передо мной на колени, заключая меня в объятия, прижимая к себе так крепко, будто боится, что я снова исчезну.

— Девочка моя, зачем ты убежала?

Мамин голос — тёплый, мягкий, обволакивающий, но в нём слышится не только забота, но и несокрушимая уверенность. Она садится рядом, аккуратно кладёт ладонь на мою руку, словно боясь спугнуть, но при этом не даёт мне отстраниться.

— Ты же знаешь своего отца…

Отворачиваюсь, сжимая губы.

— Мама, я не хочу замуж. Я не хочу, — голос предательски дрожит, но не могу остановиться. — Я не могу жить так, как он решил за меня.

Она молчит. Несколько долгих секунд. Затем чуть качает головой и вздыхает.

— Родная, давай не будем сейчас об этом.

Её пальцы мягко убирают прядь волос с моего лица. Это жест не просто материнский, но и… изучающий. Смотрит на меня, словно оценивает, проверяет, насколько я изменилась за эти годы. Затем притягивает ближе, заключая в тёплые, привычные объятия.

— Я скучала, — шепчет в мои волосы.

Сжимаю пальцы на её рукаве, неосознанно вцепляясь, как в спасательный круг.

Но это ненадолго.

Она медленно отстраняется, выпрямляется, и в её глазах загорается что-то острое, как тонкий клинок, скрытый под шёлком заботы.

— Ты должна понимать, Амели. Это не просто прихоть. Это порядок, которому следуют поколения. Это сила, а не ограничение.

Её голос остаётся таким же мягким, но в нём появляется сталь.