Книга Скованная льдом, страница 60 – Нина Черная

— Может, и бурю не он вызвал? — спросила я несмело.

— Вот тут точно он, — хохотнула Слава, кося на меня глазами, — чувствуется мощь и размах.

Я покраснела до корней волос и опустила взгляд. Точно Макар из-за меня гневается. Надо бы извиниться, да покаяться, что шубу испортила. Взяла без спроса, еще и сберечь не смогла.

— Чего расселись, клуши? — взвилась мачеха, заставив нас подпрыгнуть от неожиданности.

Женщина стояла в дверях, уперев руки в боки, а под мышкой болтались корочки с нашими документами. Как они там держатся только? На губах моих заиграла невольная улыбка, ведь мачеха снова полна сил и энтузиазма, значит, поверила в то, что горы спасут нас от царева гнева, укроют от зоркого глаза Черного бога.

— Не скалься тут мне! — погрозила мне мачеха кулаком, — берите только нужное, налегке поедем.

На лице Марфы отобразилось страдание, а взгляд с такой тоской прошелся по тюку с платьями, что моя улыбка только шире стала, вопреки наказу мачехи.

— Но, маменька, — возразила было Марфа, но тут же пригнулась от летящего ей прямехонько в голову сапога.

— Не спорь, — повела плечами женщина и ушла в сторону кухни.

Мы с сестрой переглянулись, тяжко вздохнули и стали нехотя копаться в том тюке, где теплые вещи хранились. Отобрали несколько штанов теплых, да подштанников. Снова переглянулись и разложили на полу тряпицу плотную, чтобы в нее нужное завернуть.

— И поторопитесь! — донеслось до нас наставительное, — воин царский ждать не будет, сразу в кандалы закует, как только узнает о том, кто указ нарушил.

Промерзли мы основательно уже через полчаса пути. Если не раньше. Мело так, что дороги даже не угадывалось, а дома вокруг выглядели занесенными сугробами. Как выехали из деревни, так потерялись даже такие ориентиры.

Марфа жалась ко мне, пытаясь не дрожать слишком сильно, а я кусала обветренные губы и думала, что я все-таки полная дура. Может, Степан не стал бы уводить семью в темницу. Провели бы переговоры, он ведь не показался мне беспощадным. Хотя, вспомнить, что он сотворил с разбойниками, так сразу страшно становилось.

Только сделанного вспять не воротишь. Я поежилась от очередного пробирающего до костей порыва ветра и уставилась на сгорбленную спину отца. Поверить в то, что я — дочь духа, казалось невозможным. Как папа мог повстречать одного из них, если всю жизнь свою в деревне прожил? Так он рассказывал. Да и мачеха тоже.

Ведь, Марфа старше меня на пару месяцев, как так получилось, что папа ушел от мачехи, сразу после свадьбы почти? Я бы на месте мачехи выгнала бы его сразу, как узнала. А она оставила, простила. За это я ее и уважаю. Хоть часто не понимаю и опасаюсь.

Перевела задумчивый взгляд на спину мачехи — женщина, в отличие от отца, сидела прямо, спина, как жердь. Невольно улыбнулась, стоило только забрезжить свету надежды, как она нашла в себе силы не сдаваться.

Сквозь метель стали виднеться затемнения, значит, граница Заколдованного леса близко. Гнедая у нас умница, чувствует дорогу даже сквозь метры сугробов. И не утопает почему-то, и сани не вязнут. Стало закрадываться подозрение, что папа сделал что-то с ними, и с санями, и с кобылой. Может, оберегом каким снабдил? Но сейчас спрашивать казалось бессмысленно.

Вздохнула и прикрыла глаза, надо постараться поспать, пока есть возможность. Марфа уже пригрелась и посапывала на моем плече. Я постаралась расслабиться, но тяжкие думы и завывания ветра изрядно мешали. Вспомнилась Тихослава и ее ободряющая улыбка. Девушка вышла вместе с нами — вернулась домой, чтобы за воином следить. Но вдруг, он ее обидит и наказать решит, за то, что тоже жертвенную поляну покинула? Ведь узнает, что она должна даром стать. Заставит вернуться к Черному богу.