Книга Скованная льдом, страница 86 – Нина Черная

— Зато брат твой, Светозар, слышал, — хмыкнул Панкратий, поднявшись на лапы, — вот и создал для тебя идеальную жену. Только не она твоей предназначенной оказалась.

Макар резко встал, прошелся по комнате нервно, махнул рукой и наклонился за тряпьем, что валялось в одном из углов. Рассмотрел вещь внимательно — это оказались его брюки. Вздохнул протяжно, мазнув по мне взглядом, от которого щеки заалели вновь, а тепло стало копиться внизу живота, и все же нацепил брюки прямо на голое тело.

— То есть, судя по пророчеству, я потеряю свою силу? — спросил хмуро, а я дыхание задержала от страха за любимого. Как же он без силы своей будет?

— Нет, конечно, — дернул ухом песец, — просто вы с Аськой создали нечто новое своим союзом. То, что нам всем предстоит теперь познать.

— Ладно, с этим разберемся позже, — мужчина накинул на плечи кафтан и прямо босиком пошлепал к выходу по лужам, — сперва побеседуем с Прасковьей.

Я поежилась от воспоминаний о скатерти, которой поверила безоговорочно, и поджала губы. Если б не она, не свалилось бы столько проблем на меня. Правда, о матери я бы тогда вряд ли узнала, да силу бы не пробудила.

— Могу я с вами пойти? — спросила неуверенно, кутаясь в одеяло.

Мне удалось сесть ровно и спустить ноги с кровати, на остальное сил не хватило. Жучка тут же закрутилась рядом, желая помочь всем, что было в ее силах.

— Ты слаба еще, Настенька, — недовольно сообщил у самого выхода Макар, развернувшись ко мне.

Во взгляде его плескалась тревога и беспокойство, отчего сердце сладостно защемило, а на щеках вновь заиграл румянец. Но я твердо свела брови и уверенно заявила:

— До кухни я дойти смогу, к тому же, не мешало бы перекусить. А то я не помню, когда ела в последний раз.

Песец резко развернулся и посмотрел на меня округлившимися, как плошки, глазами.

— Ты ведь не человечка теперь, — сообщил он сдавленно, на что мой живот возмущенно заурчал, вгоняя меня в еще большую краску, — и не должна испытывать человеческих потребностей, — в голосе уверенности его поубавилось.

— Но я и не чистокровный дух, — повела плечом, неуклюже сползая с постели, — тем более, потеряла столько энергии.

Макар хмыкнул и в момент ока оказался рядом, легко подхватив на руки.

— Что с тобой поделать? — прошептал мне в шею, прижимая к себе сильнее, — такая же непокорная, как мать твоя непутевая.

Я замерла внутри. Ведь так и не поняла, как Макар отнесся к тому, что я его почти падчерица. Но он уже быстрым шагом сокращал расстояние до кухни. Судя по тому, как тяжело он печатал шаг, Прасковье не поздоровится. И хорошо, если он ее не заморозит навсегда.

Отвлеклась от своих разбегающихся мыслей и поразилась тому, что все те прекрасные ледяные фигуры, что я наблюдала в прошлое пребывание в тереме, будто оплавились. Четкие линии поплыли, а морозные рисунки, которыми хвастали стены, превратились в непонятную мазню.

Кажется, место жительство нам надо менять. И очень скоро. Потому что сквозь такие же мутные, как в комнате, стекла, нещадно жарило солнце, оплавляя на глазах все, чего касалось.

Кухня встретила нас ароматными запахами и сухим теплом, кажется, Прасковья даже не догадывалась, что ее ожидает. Скатерть мурчала какую-то незнакомую песенку, а на столе само собой замешивалось тесто.

— Скоренько все вернется, — донесся до моего слуха ее довольный голос, — пророчество сбывается, хозяюшка вернется. Тогда хозяин счастлив сделается, да перестанут чужие к нам захаживать.