Книга Крайние меры, страница 8 – Хелен Харпер

— Это с Сэвил-роу. Я не собираюсь пачкать её артериальной кровью. Приведи его внутрь, и я спасу ему жизнь, — он поджимает губы. — Чего бы это ни стоило.

Я с разинутым ртом наблюдаю, как он возвращается в дом. Клянусь, эта чёртова кошка издевательски ухмыляется мне. Затем из горла О'Ши вырывается зловещий хрип, и я сдаюсь, подхватываю его руками за подмышки и тащу к дому, одновременно пытаясь зажать рану. Кровавый след, как улитка, тянется от открытой дверцы машины вверх по идеально вымощенной дорожке позади нас. Я тяжело дышу от напряжения, краем глаза замечая, что несколько занавесок отодвигаются в сторону, а соседи смотрят на нас. По крайней мере, я знаю, что они не станут сообщать об этом властям. Они не посмеют.

Кажется, проходит целая вечность, прежде чем я снова оказываюсь у двери и пытаюсь затащить О'Ши в дом. Один из его ботинок зацепляется за порог, и, хотя я изо всех сил дёргаю, он не поддаётся. Что-то похлопывает меня по плечу, и я поворачиваю голову. Мой дедушка надел пластиковый фартук. Под ним он не снял свой безупречный серый костюм — в комплекте с жилетом, галстуком и часами на цепочке. Я стараюсь не закатывать глаза. Я понятия не имею, почему он настаивает на том, чтобы носить такую одежду, когда живёт в захудалом жилом комплексе в одном из наименее благополучных районов Лондона. Я позволяю ему взять О'Ши за верхнюю часть туловища, и он оказывает давление на шею демона, пока я освобождаю его застрявший ботинок и поднимаю его ноги. Вместе мы втаскиваем его внутрь и кладём на кухонный стол.

Мой дедушка наклоняется, чтобы осмотреть рану.

— Он почти умер, — спокойно замечает он. — Ты не дала мне много времени.

— У тебя было бы гораздо больше времени, если бы ты сразу помог мне затащить его внутрь.

Он хмыкает в ответ на мой тон, приподнимает голову О'Ши и тянется за стальным инструментом, кончик которого уже раскалился докрасна. Он снимает повязку и счищает остатки крови, затем прижимает металл к ране, прижигая её. Раздаётся продолжительное шипение, и комнату наполняет вонь опалённого мяса. К моему горлу подкатывает желчь.

Я отворачиваюсь и открываю ящик стола, роюсь в нём, пока не нахожу то, что мне нужно. Я присаживаюсь на корточки рядом с шеей О'Ши и начинаю протирать это место антисептиком, пока мой дедушка срезает с него футболку, чтобы обработать рану на рёбрах. Он шипит, когда находит это, и я поднимаю взгляд.

— Кровохлёбы, — поясняет он.

Я опешиваю. Вампирам нет смысла нападать на деймона.

— Ты уверен?

В ответ я получаю уничижительный взгляд. Подняв ладони в знак капитуляции, я встаю.

— Здесь есть…?

— У тебя за спиной.

Я оборачиваюсь и замечаю набор для наложения швов. Поднимая его, я снова смотрю на своего дедушку.

— Это…?

— Кетгут, — ворчит он.

— Как думаешь, ты мог бы позволить мне закончить хотя бы одно предложение?

— Какой в этом смысл, если я знаю, что ты собираешься сказать?

Я вытаскиваю иглу с продетой в неё ниткой и наклоняюсь, чтобы зашить рану на шее О'Ши, очень медленно считая про себя до десяти.

— Ты в последнее время разговаривала со своей матерью? — спрашивает мой дедушка.

Я не могу удержаться, чтобы не огрызнуться.

— Ты хочешь сказать, что ещё не знаешь?

— Не нужно вести себя невежливо. Это просто светская беседа. Так поступают цивилизованные люди.