Книга Опаленное сердце, страница 2 – Хелен Харпер

— Доброе утро, детектив Беллами, — сказал он с такой же профессиональной улыбкой, как и у бариста, у которого я этим утром заказала кофе. — У нас есть запись о вашем визите. Перед тем, как вы зайдёте, я должен попросить вас заполнить эту форму, — он протянул мне бланк. Я проставила галочки в нужных местах, нацарапала свою дату рождения и адрес, затем подписалась внизу.

— И я также должен сделать ваше фото для наших данных.

Я кивнула и подождала. К сожалению, вспышка оказалась ярче, чем я ожидала, и мне пришлось часто поморгать, чтобы привести зрение в порядок. Охранник улыбнулся мне, явно привыкнув к такой реакции.

— Поскольку это официальный визит, — сказал он, — вас отведут в комнату, где вы сможете поговорить с заключённым наедине. Он согласился поговорить с вами, но прошу заметить, что он всё время будет в наручниках, и вас будет разделять экран. При нормальных обстоятельствах такого не было бы, но учитывая деликатность вашей ситуации, такое разделение уместно. На ваш визит выделен час времени. Если вам понадобится больше, вам нужно поговорить с назначенным надзирателем и…

— Мне не понадобится больше, — перебила я.

Глаза охранника встретились с моими. В его выражении жило сочувствие, доказывавшее, что он прекрасно знал, кто я, и что Сэмюэл Бесвик сделал с моей семьей.

— Хорошо, — он облизнул губы. — У него редко бывают посетители, знаете ли. Его мать какое-то время навещала его, но теперь она в доме престарелых и больше не путешествует. Никто не навещал мистер Бесвика уже минимум три года.

Может, я должна была испытать некоторое удовлетворение от крупицы информации о том, что никто не заботился о Бесвике настолько, чтобы повидаться с ним. На удивление это вызвало во мне лишь печаль. Он изменил траекторию моей жизни, когда оборвал жизни моих родителей, и я ненавидела его всей душой, но это делало жестокие смерти моих мамы и папы ещё более бессмысленными.

Сэмюэл Бесвик умрёт один в стенах этой тюрьмы. В итоге он не добился ничего, кроме трагедии для всех причастных, включая его самого. Никто тут ничего не выиграл.

Я прошла через металлодетектор и более тщательный досмотр, после чего надзиратель провёл меня по широкому коридору к бежевой двери с цифрой 32. Надзиратель отпер её и жестом показал мне заходить.

— Сэмюэл Бесвик скоро придёт, — сказал он. — Его заведут через противоположную дверь. Пусть вы сможете видеть его, вас постоянно будет разделять защитный экран, — он говорил так, будто повторял зазубренные правила. — На протяжении встречи вам рекомендуется оставаться на своём стуле. Я буду снаружи у двери. Когда закончите, постучите по двери, и я вас провожу. Мы не будем подслушивать, но довожу до вашего сведения, что в углу комнаты есть камера, записывающая происходящее.

Я отрешённо кивнула. В отличие от тёплых тонов в лобби, эта комната казалась холодной. Стены были того же неприметного бежевого оттенка, что и стальная дверь. Я решила, что на свете нет более депрессивного оттенка, чем бежевый.

Надзиратель подождал, пока я сяду на неудобный металлический стул, крепко прикрученный болтами к полу. Передо мной от стены до стены тянулся упомянутый защитный экран. Нижняя половина состояла из стали, а верхняя — из стекла с небольшими вентиляционными отверстиями, через которые могли доноситься звуки речи. Всё обустроено так, чтобы предотвратить любой физический контакт между посетителем и заключённым, и экран выглядел довольно прочным. Пусть я не боялась Бесвика, но эта преграда странным образом успокаивала. За ней находился ещё один стул и другая дверь — дверь, через которую придёт убийца моих родителей.