Книга Узел судьбы, страница 15 – Лирик Шторм

По десятибалльной шкале я бы поставила этому событию ноль баллов и никому не стала бы рекомендовать. Однако цель была достигнута, а это главное. Дело в том, что этот мерзкий человек, приятель мистера Бейнса, настойчиво добивался меня, полагая, что я девственница. Я же решила отдать свою невинность тому, кого выберу сама, и именно так и поступила.

Все это и привело меня к той самой ночи, произошедшей два дня назад. Именно тогда я наконец призналась мистеру Бейнсу, что больше не являюсь чистой. Тогда, он так сильно разозлился, как никогда прежде. Его ярость проявилась в жестоких ударах ремнем по моей спине. Синяки и ссадины покрывали мою кожу, а кровь все еще сочилась сквозь повязки, которые я меняла уже не в первый раз.

Краем глаза я заметила свое отражение в маленьком треснутом зеркале, висевшем на стене, когда поднималась по лестнице. Убедилась, что достаточно умело скрыла след на щеке — напоминание о том, случайном ударе, который мистер Бейнс оставил на моем лице той ночью.

Макияж был единственной роскошью, которую мне разрешали, и то лишь для того, чтобы скрывать следы побоев и сохранять репутацию мистера Бейнса. Мои длинные рыжие волосы были расчесаны, но свисали вокруг лица на случай, если косметика не справится.

Несмотря на резкую боль при каждом движении, когда я поднималась по скрипучей лестнице, внутри ощущала удовлетворение. Небольшой, но все же акт неповиновения. И если он спасет меня от лап того ублюдка, оно того стоило.

Талия бы гордилась мной.

Несмотря на то что Талия была моложе меня всего на несколько месяцев и обладала такой же хрупкой, миниатюрной фигурой, она разительно отличалась от меня характером. Яркая, дерзкая, с острым языком и категорическим неприятием любой несправедливости. Она словно воплощала собой полную противоположность моей натуре. Я же всегда оставалась тихой, старающейся всем угодить, болезненно чувствительной и легко ранимой.

Талия стала для меня сестрой, о которой я всегда мечтала. Наконец-то я почувствовала, что у меня есть кто-то, кого могу назвать семьей. Мы защищали друг друга в том аду, в который нас засунул. Пока однажды она просто не исчезла.

Я найду ее, но сначала нужно закончить школу. Осталось меньше двух недель. Я бы ушла сразу после восемнадцатилетия, если бы Совет не постановил, что дети из приемных семей обязаны оставаться под опекой вплоть до выпуска. Если бы я сбежала в день рождения, у мистера Бейнса были бы законные основания объявить меня недостаточно зрелой и ответственной, чтобы считаться взрослой. В таком случае он мог оформить надо мной опеку до двадцати одного года.

Я не хотела так рисковать.

До долгожданной свободы уже оставалось чуть меньше двух недель, а сегодня был последний день выпускных экзаменов. Я почти свободна!

И вот я с одним из самых высоких средних баллов в классе собиралась выйти из дома до рассвета, чтобы успеть дойти до школы. На мне были старые, изодранные узкие джинсы, не потому что они модные, а потому что действительно такие старые. Под футболкой с логотипом какой-то группы, скрываются следы окровавленной спины, плотно прилипшей к повязкам. А сверху было надето темное худи, чтобы кровь не была заметна, если протечет.

Как, спросите вы, мистеру Бейнсу удавалось скрывать мои рваные шмотки и комнату в подвале?