Книга Развод. Новая жизнь старой жены дракона, страница 109 – Анна Солейн

— Грюмбальд! Это… я так рада!

— Что-то особой радости я в прошлый раз не заметил, — проворчал он.

Я опустила на стол кружки, чтобы не уронить, и неверяще покачала головой, разглядывая его темную бороду, косички в кудрявых волосах, морщины вокруг голубых глаз.

Грюмбальд!

В последний раз я видела его во время церемонии коронации в королевском, собственно, дворце и то — издалека. Грюмбальд прибыл во главе делегации горной провинции, чтобы засвидетельствовать почтение новому королю. Тогда-то я и догадалась, что он — вряд ли обычный наемник, которым представился. Наемники ведь не возглавляют такие делегации, верно? И почему половина делегации — тоже мои старые знакомые, те самые, которые чуть не убили предыдущего короля развлечения ради? Кто они на самом деле, раз присутствуют на приемах такого уровня?

Но спросить случая не представилось: тогда я уже была леди Эшборн и не могла просто так взять и отвести Грюмбальда в сторону, чтобы посекретничать. Нужно было соблюдать протокол, который уже тогда жал мне, как слишком тесный корсет.

Я даже не знала, заметил ли Грюмбальд меня тогда в толпе. Оказывается — заметил.

— Это…

— Ну ты меня обнимешь или нет, Заноза? — взревел он.

Грюмбальд встал так резко, что опрокинул стул и толкнул тяжелый деревянный стол окладистым животом. Я удивленно открыла рот. Живот — это, конечно, что-то новенькое. Это у Грюмбальда, который тренировался упорнее олимпийца!

— Грюмбальд! — взвизгнула я, бросаясь ему на шею и чувствуя, как его могучее тело сотрясается от тихого грудного смеха. Пахло от него элем и ребрышками.

Оторвавшись от него, я увидела подошедшую к нашему столику Уну.

— Только вчера прибыли, — пояснила она мне с улыбкой. — Как знали, что ты наконец явишься!

— Может, и знали, — проворчал Грюмбальд, оглядывая меня и заставляя покрутиться вокруг своей оси. — Ишь, какая ты выросла! Совсем взрослая, не то что раньше — мелкая, что песчинка, одни глаза упрямые блестят! А ну — еще покрутись!

Это его «покрутись» было ужасно знакомым. Он просил это сделать каждый раз, когда мы виделись, — примерно таким тоном, наверное, дедушка просит внучку показать новое нарядное платье. И вот сейчас — то же самое.

Я послушалась, чувствуя, что от широкой улыбки буквально губы болят. Грюмбальд одобрительно что-то проворчал, бросил кому-то за столом несколько слов на грубом, как стук камней, наречии, рассмеялся, а затем громогласно, на всю таверну, объявил:

— Да ты никак рожать собралась скоро!

— Тише! — вспыхнула я, но было уже поздно.

В таверне снова повисла мертвая тишина, я буквально кожей почувствовала впившиеся в нас любопытные взгляды. Надеюсь, тут хотя бы нет адептов? Впрочем, кого я обманываю, как будто их волновал запрет на посещение питейных заведений во время учебного года.

Ладно, буду реалисткой: надеюсь, здесь немного адептов, сидят они далеко и ничего не слышали.

— Фто ты меня затыкаеф? — возмутился Грюмбальд, глядя на меня сверху вниз.

Только в этот момент я сообразила, что изо всех сил зажимаю ему рот.

— Ой, а ты же не знаешь, — пропела Уна у меня за спиной. — Вся столица на ушах стоит. Она же развелась со своим драконом.

— С драфоном? — заинтересованно произнес Грюмбальд и перевел на нее взгляд. — С тем фамым?

— С тем самым! Который ради нее готов был звездочку с неба достать и у меня в таверне стаканы разносить. Это где такое видано! Ко мне со всех концов страны съезжались посмотреть, как дракон полы натирает, вот же чудо!