Книга Свадьбы не будет, светлый!, страница 111 – Анна Солейн

От которого остался только… прах.

Но это ведь… невозможно. Подарить такой артефакт – все равно что подарить небо. Это одно из самых оберегаемых сокровищ светлых. Оружие, отложенное на черный день, если темные распоясаются.

Это… я просила его в подарок, но… не думала, что Лайтвуд воспримет это всерьез. Это ведь…

Лайтвуд улыбался, наслаждаясь шокированным выражением моего лица.

– Кхм… – откашлялся отец. – А шкатулочка-то пустая, лорд Лайтвуд.

Улыбка стекла с его лица.

– Что? – он заглянул в шкатулку, перевернул ее. – Как?!

Ну… как-как. А вот так.

– Медея? – мрачно спросил Лайтвуд, шагая вперед. – Что ты делала в моем кабинете?

По рядам гостей пробежал шепоток, Сэмми закашлялся, то ли пряча смех, то ли от удивления.

– Медея, – свел брови Лайтвуд.

– Да, дорогой?

Обычно это обращение заставляло что-то дрогнуть в его лице, но сейчас… сейчас он только сильнее сжал губы и шагнул ко мне. Остановился в одном дюйме, так близко, что я чувствовала его дыхание.

– Где прах Алмаза Смерти?

– Ну ты же все равно хотел мне его подарить, да?

– Где, – тяжело уронил он.

– Я его уничтожила, – выпалила я и попятилась.

Повисла тишина, где-то за особняком заржала Лихорадка, звук эхом разнесся над лужайкой. Вовремя это она. Владеет чувством момента.

– Что ты сказала? Повтори.

– Я думала, это пыль!

– Ее магия просто вышла из-под контроля! – воскликнул отец.

Матушка суетливо вытащила из рукава платок, горестно вздохнула и приготовилась изображать сердечный приступ или плач – по ситуации.

– Да как она посмела! – вспыхнула Ребекка. – Невоспитанная девчонка!

– Медея, – тяжело сказал Лайтвуд.

– Слушай, ну какой-то там прах…

– Ты понимаешь, какая это ценность?! Это редчайший, единственный в своем роде артефакт. Это сокровище светлых, которое я готов был подарить тебе. Медея…

– Послушай…

– Когда ты пыталась меня отравить – я терпел, – рявкнул вдруг Лайтвуд. – Когда подослала ко мне монстра – я терпел. Когда посреди моего дома открылся разлом пространства и оттуда полезли темные твари – я терпел. Потому что люблю тебя. Я был готов даже принять то, что ты научила моего младшего сына устраивать взрывы, а старший от тебя до сих пор шарахается. Но это! Медея. Как ты посмела хозяйничать у меня в кабинете? Выбросить без спроса мои вещи? КАК ТЫ ПОСМЕЛА?!

Он замолчал. Губы были сжаты, лицо покраснело, на лбу быстро билась жилка.

– Милый… – прошептала я.

– Что? – бросил Лайтвуд, едва разжав зубы.

– Ты злишься…

– Я в ярости. И тебе лучше отойти.

Как будто подтверждая его слова, шкатулка, которую Лайтвуд до сих пор держал в руке, вспыхнула и осыпалась вниз пеплом.

Вслед за этим загорелась арка.

– Отойди от меня, Медея, – процедил Лайтвуд. – Лучше отойди.

Разозлившийся Лайтвуд был… прекрасен.

Я вспомнила вдруг, как увидела его впервые в кресле ректора АТаС и не смогла отвести взгляда.

Сколько усилий прилагала, чтобы его достать, чтобы он увидел, чтобы заметил, что я самая талантливая, самая опасная темная ведьма. Что я лучшая!

Как злилась, когда, что бы я ни сделала, он ничем не выделял меня среди других адептов, относился ко мне так же ровно и дружелюбно, как и ко всем остальным.

Совершенно, абсолютно не обращал на меня внимания!

Как я его за это ненавидела!

И, может, прав был Белз, когда говорил, что если бы Лайтвуд не позвал меня замуж, то я так или иначе нашла бы способ испортить ему жизнь.