Книга Его самое темное желание, страница 160 – Тиффани Робертс

— Но она нашла тебя, — тихо сказала Кинсли.

— Я всегда знал, что она бросится в погоню. Но я думал, что у меня будет больше времени, чтобы проявить надлежащие меры предосторожности. Я знал, что она обратит свой гнев на тех, кто находится под моей защитой. Ни на мгновение я не поверил, что ее угроза была простым бахвальством. Я плел заклинание, чтобы перенести мое королевство и его жителей из вашего мира, укрыть их в плоскости, недоступной для нее, когда она прибыла.

Векс стиснул зубы от боли, ярости и чувства вины, поднимающихся в нем. Из его груди вырвалось рычание, и он крепче прижал Кинсли к себе. У нее перехватило дыхание, а тело дернулось, когда его когти слишком глубоко вонзились в ее кожу. Он зашипел, открыл глаза и немедленно ослабил хватку, успокаивая боль, которую причинил, нежными прикосновениями кончиков пальцев.

Кинсли отстранилась и сжала челюсть. Ее глаза, такие полные сострадания, встретились с его глазами.

— Ты не виноват. Ни в чем не было твоей вины. Ты сделал все, что мог, чтобы защитить их.

— Все, кроме выполнения моего договора с королевой, — сказал он, отрывистые слова царапали его горло, когда они вырывались.

— Соглашение, которое ты был вынужден заключить. И к чему бы это привело? Если бы ты уступил ей, позволил ей родить от тебя ребенка, он был бы рабом. Нет, ты не мог этого сделать. Ты бы сожалел об этом всю оставшуюся жизнь. Ты сам был ее рабом, и положение, в которое она тебя поставила, было отвратительным, — Кинсли провела большим пальцем по его щеке. — Во всем виновата она, Векс, не ты.

— Я решил сбежать, Кинсли. Прекрасно понимая последствия, я сбежал от нее, я привел ее обратно в свою башню. Обратно к моему народу.

— Но ты вернулся и попытался спасти их. Доставить их всех в безопасное место. Потому что, даже если бы ты остался с ней, сколько времени прошло бы, прежде чем она все равно отправилась бы за теми людьми? Как скоро она бы это сделала… привела их, выставила перед тобой и причинила им вред, чтобы добиться от тебя того, чего она хотела?

Он опустил взгляд, как будто мог найти ответ в другом месте, но Кинсли заставила его поднять глаза обратно, направив подбородок в ее сторону.

— Послушай меня, Векс. Услышь мои слова. В их смерти нет твоей вины.

В их смерти нет твоей вины.

На протяжении сотен лет гнев и чувство вины владели Вексом, поглощали его. Ему не оставалось ничего другого. И разве не это было целью королевы? Она легко могла убить его или запереть в своей темнице навечно, но она выбрала это. Она решила оставить его в живых и одиночестве в этом месте — его дом превратился в тюремную камеру, — где тяжесть того, что он потерял, тяжесть его неудач будут медленно давить на него до скончания веков.

И все же величайшее волшебство было перед ним. Слова Кинсли не могли стереть прошлое, но они были бальзамом для его души. Они залечили старые раны, облегчили его бремя. Они воодушевили его.

Векс совершал ошибки в отношениях с королевой, но ее злоба и тирания проявились задолго до того, как она обратилась к нему. Даже если бы он идеально сыграл каждый раунд ее игры, она не остановилась бы ни перед чем, чтобы одержать победу. В конце концов, она всегда побеждала.

Он поднял руку и запустил ее в волосы Кинсли, баюкая ее голову.

— Если бы ни одному из нас не пришлось идти по пути, вымощенному такими трудностями, чтобы найти друг друга.