Книга Ткач, страница 92 – Тиффани Робертс

Твердые мышцы напряглись под ее ладонью, и пальцы сжались вокруг ее ног.

— Я сниму его, — она провела большим пальцем по его руке. — Но я слишком люблю его, чтобы видеть, как оно портится.

Он издал натужный звук. От него исходило напряжение, и она знала, что не сможет остановить его, если он потянет за ткань. Но также знала, что он хотел видеть платье порванным не больше, чем она сама.

Одного взгляда на платье было достаточно, чтобы понять, сколько времени и заботы он вложил в его создание, сколько себя вплел в него. И это делало его бесценным.

Наконец, его хватка ослабла. Сначала он отпустил платье, а затем и ее, убрав застежки и все остальное, откинувшись назад. Свет в его глазах был не менее ярким, когда он оглядел ее с ног до головы.

— Снимай медленно, — приказал он. — Я хочу услышать шелест шелка по твоей коже.

Ее живот затрепетал по его команде. Она хотела, чтобы его руки снова оказались на ней, хотела его язык, но больше всего на свете она хотела ощутить его прикосновения к своей плоти, и чтобы даже этот тонкий шелк не был преградой между ними.

Она отступила назад.

И застыла.

— О…

Действительно, красная ракета. Очко в пользу Келли.

Щель Рекоша была полностью раздвинута, и из нее торчал алый член. Он был длинным, толстым и блестящим. Ствол расширялся у головки, а затем сужался до заостренного кончика с двухдюймовой прорезью в центре. У основания члена была пара выпуклостей, по одной с каждой стороны.

Киска Ахмьи сжалась — не от страха перед его размерами, а от острой потребности. Она хотела, чтобы он был внутри нее, наполнял ее, растягивал, хотела чувствовать его пульс, бьющийся в ее сердцевине, хотела быть с ним единым целым. Доказательством ее желания была пульсация клитора и влага с внутренней стороны бедер. Ее тело умоляло о нем.

Она подобрала шелк юбки на животе и сжала бедра вместе. Это никак не облегчило боль внутри нее. Ничто не смогло бы… кроме него.

Легкий ветерок пронесся мимо, словно бальзам на разгоряченную кожу.

— Ахмья?

Грубый, сиплый голос Рекоша заставил ее поднять на него взгляд. Откровенная тоска в его красных глазах только раздула пламя, пылающее внутри нее.

— Я никогда не видела… — Ахмья опустила глаза. — Я никогда раньше не видела член врикса.

Его взгляд опустился на свою эрекцию. Застежки плотно прижались к тазу, когда он обхватил пальцами ствол. Звук, который он издал, был наполовину щебетанием, наполовину шипением.

— Он не похож на человеческие стебли.

Ахмья крепче сжала шелк, уставившись на член.

Нет, определенно не похож.

— Я пугаю тебя, Ахмья?

— Нет, — сказала она, покачав головой, прежде чем встретиться с ним взглядом. — Ты нужен мне, Рекош.

Он выпрямил правую переднюю ногу, протянул ее к ней и уперся концом в землю позади нее. Волоски на его ногах встали дыбом.

— Сними платье, ви’кейши.

Какие бы запреты ни сдерживали Ахмью в прошлом, они исчезли. Ее не волновало, что они на открытом месте, что кто-нибудь мог наткнуться на них. Все, что имело значение в этот момент, — он. Они.

Она собрала шелк в ладонях, пока подол юбки не оказался выше колен. Рекош с восхищением наблюдал, как она снимает туфли. Она зарылась пальцами ног в мягкую траву, и на ее губах заиграла улыбка.

Опустив юбку, она медленно провела руками по животу и груди, ощущая под ладонями вышитые цветы и твердые кристаллы. Дыхание перехватило, когда она провела руками по соскам-бусинкам. Щекочущее ощущение пронеслось по ней, прямо к клитору. Но на этом она не остановилась.