Книга Скиталец, страница 10 – Тиффани Робертс

Ронин пересек кафетерий, следуя по дорожкам к туалетам. Он остановился у двери с выцветшим изображением круга на верхней точке треугольника. Это был женский туалет, хотя он не понимал, почему эти данные пережили «Отключение», когда было потеряно так много всего остального. Крепко прижимая приклад винтовки к плечу, он медленно толкнул дверь левой рукой. Ржавые петли протестующе заскрипели.

Внутри не было света; он переключил свою оптику на инфракрасную и осмотрел комнату. Все кабинки были открыты, все пусты, и единственным теплом, которое он почувствовал, было его собственное отражение в разбитом зеркале — ярче всего оно просачивалось сквозь пулевые отверстия в его корпусе.

Он направился прямо в мужской туалет. Там было так же холодно; кто бы ни был здесь, он ушел. Вернувшись к своей обычной оптике, Ронин достал фонарик из внутреннего кармана пальто и включил его.

Остатки небольшого костра лежали под открытым потолочным вентиляционным отверстием, древесина почернела и крошилась. Рядом валялось несколько крошечных лоскутков ткани, высохшие кости маленького животного — скорее всего, луговой собачки — и смятая консервная банка. Пыль в этой комнате была не такой густой, но потревоженное пятно на полу указывало на то, что кто-то лежал возле огня.

Ронин осторожно обошел остатки и подошел к раковине. Фарфор пожелтел и был покрыт мелкими трещинами, но, на удивление, остался цел. Внутри лежало несколько самокруток, в тазу были собраны стружки какого-то растения, из которого их делали. На плоской части раковины, ближе всего к зеркалу, стояла фляга, завернутая в рваный холст.

Темные капли цвета ржавчины засохли по краям и внутри раковины и впитались в бумагу. Кровь.

Здесь укрылся раненый человек, который либо ушел, либо его забрали в спешке.

Позволив плечевому ремню принять на себя вес винтовки, Ронин взял флягу и встряхнул ее. Внутри плеснула жидкость. Для бота от нее было мало пользы, но для человека она пригодилась бы. В прошлом у него была хорошая торговля с ними. Если не в Шайенне, он поменял бы ее где-нибудь еще. На краю Пыли были и другие города, и ничто по-настоящему не привязывало его к Шайенну.

Он сунул флягу в карман пальто. Та тихо звякнула о патроны. Вернувшись в кафетерий, он выключил фонарик и убрал его, повернув вгляд к солнечному свету. Он приобрел красно-оранжевый оттенок, предвещавший приближающийся закат.

Предстояло прочесать еще тысячи квадратных футов, даже без трейлеров снаружи, но лучше всего было бы вернуться. Каким бы незначительным ни было его повреждение, оно вызовет только больше осложнений, чем дольше он будет его игнорировать, а его рюкзак и так был полон металлолома.

С момента пробуждения он провел 51 642 ночи в Пыли и окружающих дебрях. Более чем достаточно времени, чтобы понять, что, несмотря на приборы ночного видения и инфракрасную оптику, мир становится еще опаснее после наступления темноты.

Возвращение, обмен, подзарядка, ремонт. Затем он мог снова уйти.



В районе Ботов ярко засияли огни, когда Ронин приблизился к восточному входу в Шайенн. Здания внутри стены резко контрастировали с теми, что были снаружи; большинство сооружений в районе Ботов были построены до «Отключения» и их годами обслуживали автоматические устройства, в программу которых были заложены подобные задачи. Множество таких ботов существовало во многих городах. Большинство из них не обладали когнитивными функциями, присущими более продвинутым ботам и синтам.