Книга Скиталец, страница 73 – Тиффани Робертс

Он наклонил голову, прищурив глаза.

— Почему ты сидишь на столе?

Она опустила взгляд, провела ладонью по поверхности стола и снова посмотрела на него.

— Почему бы и нет?

Ронин поднял руку, вытянул палец и указал на стул, который она оставила у другой стены.

— Что? — она отбросила волосы за плечо.

— Это предмет мебели, созданный специально для того, чтобы на нем сидели.

— И что?

— Это, — продолжил он, указывая на стол, — нет.

Упершись ладонями в стол по обе стороны от себя, Лара взгромоздила на него задницу и, покачивая бедрами, устроилась поудобнее.

— А мне подходит. Наверное, это преимущество человеческой жизни. Ты сломаешь его, если сядешь на него.

— А как это связано с тем, что он не предназначен для сидения?

— Никак. Я могу делать все, что, черт возьми, захочу.

Его глаза расширились, совсем чуть-чуть, и он опустил руку. Время ползло незаметно. Отдаленное жужжание ботов, работающих в парке, погрузилось в тишину.

— Значит можешь? — наконец спросил он.

— А ты не можешь?

Ронин нахмурился. Не зашла ли она слишком далеко? Он еще не прикасался к ней, но она не раз видела, как он шевелит пальцами, как будто хочет этого. Боты делали то, что они говорили, а он сказал, что не будет…

Но Ронин не был похож на других ботов.

Она отогнала эту мысль, пока она не привела ее обратно в сон.

— Я могу, но ограничиваю свои действия, учитывая потенциальные последствия. Например, — он пересек комнату и направился к ней, стуча ботинками по полу — она знала, что этот ублюдок нарочно подкрался. Он остановился у стола.

Вот и все. Он схватил бы ее и заставил снова возненавидеть ботов из-за гребаного стола. Но это ведь то, чего она хотела, верно? Вернуть ее ненависть, положить конец ее противоречивым эмоциям?

— Что ты…

Прежде чем она успела закончить, он ухватился одной рукой за край стола и приподнял его. У Лары скрутило живот, когда ее подняли. Она оттолкнулась от стола и каким-то образом удержалась на ногах.

Она повернулась к нему лицом.

— Какого черта ты это сделал?

Он поставил стол обратно на ножки.

— Потому что я могу делать все, что, черт возьми, захочу.

— О, ты хочешь так играть, да?

Она прошествовала через комнату, прижав кулаки к бокам, и остановилась рядом со стулом. Повернувшись, она встретилась с ним взглядом и опрокинула стул ногой. Звук был оглушительным в относительной тишине.

Ронин не вздрогнул, не моргнул; он просто смотрел.

— Теперь ты чувствуешь себя лучше? — спросил он, и она возненавидела неподдельное любопытство в его голосе.

— Мне скучно.

— Я был бы признателен, если бы в будущем ты рассказывала мне о подобных вещах раньше. Я бы предпочел по возможности избавить мебель от подобных оскорблений.

— Я уверена, что стул выживет.

— Как нам развеять твою скуку?

Образ его руки под ее рубашкой, медленно скользящей вверх к груди, всплыл на передний план в ее сознании. Она отогнала его так же быстро, как оно появилось.

— Я не знаю. Мне просто нужно что-то сделать. Я привыкла собирать мусор в течение дня или помогать соседям с ремонтом. Не просто… сидеть без дела!

— Тебе будет легче, если ты постоишь?

Это заняло мгновение, но когда до нее дошло, она сузила глаза, глядя на него.

— Умник. Почему у тебя только иногда проявляется чувство юмора?

— Повреждение памяти. Делает меня ужасно непоследовательным.