Книга Скиталец, страница 76 – Тиффани Робертс

Обычно они разговаривали, пока она ела, но сегодня разговор дался ей нелегко. Это был не ее сон и не их предыдущая ссора. Ее разум продолжал возвращаться к тому, что она увидела в зеркале. К тому, что она увидела сейчас, когда посмотрела на свои руки.

Они были мягкими. Чистыми. Ее кожа приобрела здоровый блеск, которого она никогда раньше не видела, а тело казалось немного менее рельефными. Изменения были незначительными, но она не могла их не заметить. Она ела два, иногда три раза в день, и у нее больше не было приступов голода.

Испытывала ли Табита то же самое? Не поэтому ли она согласилась жить с ботом? Она заслуживала комфорта, особенно после всех лет заботы о Ларе.

Чувство вины грызло Лару даже сейчас, как бы сильно она ни старалась, этого никогда не было достаточно. Сбор мусора, обмен, танцы… она так и не заработала свою долю. Сколько раз она лгала Табите, утверждая, что не голодна, просто чтобы ее сестра съела дополнительную порцию? Однажды Лара вышла за рамки привычного, чтобы обеспечить Табиту…

— Ты сегодня тихая, — сказал Ронин, отвлекая Лару от ее мыслей как раз перед тем, как они приняли мрачный оборот. Она подняла на него глаза; он уставился на недоеденную еду, лежащую перед ней.

— Просто задумалась, — ответила она, ковыряя кусочек мяса. Она откусила небольшой кусочек.

— Обычно ты выражаешь свои мысли без ограничений. Почему сегодня все по-другому?

Потому что она чувствовала себя… подавленной. Бесполезной. Слабой. А он вбил в нее эту реальность еще раньше.

Мы оба знаем, что позади, тебя ничего не ждет. Не к кому вернуться домой.

Он был прав; у нее ничего не было. Никого. Даже Гэри и Кейт отвергли ее. Она не удивилась бы, если бы кто-то уже занял ее хижину, если бы на ее поддоне уже спал незнакомец, используя пространство, которое они с Табитой построили вместе.

Возвращаться было не к чему.

— Потому что я чувствую. И прямо сейчас мне не хочется разговаривать.

— Ты намекаешь, что я ничего не чувствую?

— Ты умный. Разберись с этим.

Он молчал, пока она смотрела на свою еду, медленно пережевывая и почти не ощущая вкуса. Да и вообще, что, черт возьми, бот может знать обо всем этом? Они жили в роскоши, с удобствами, в которых даже не нуждались, не обращая внимания на убожество повседневной человеческой жизни.

— Мы найдем Табиту, — сказал он через некоторое время.

Лара посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Он… утешал ее? Она обвинила его в бесчувственности, но знала, что это неправильно. Сколько раз он выражал ей те или иные эмоции? Гнев, радость, любопытство, а теперь и озабоченность.

Но что могут чувствовать боты? Они были машинами. Кусками металла и деталей. У них не было ни мозгов, ни сердец, ни вообще каких-либо органов!

— Ты обещаешь? — спросила она вопреки себе.

— Я… даю тебе слово, что сделаю все, что в моих силах.

Она вздохнула, снова опустив взгляд.

— Думаю, это все, о чем я могу попросить.

Тишина, установившаяся между ними, была такой же большой и внушительной, как Стена вокруг района Ботов. В детстве она никогда не думала, что человек может потерять аппетит — как ты могла, когда еды всегда было мало? — но внезапно еда, лежавшая перед ней, потеряла свою привлекательность.

Она завернула остатки и встала, подойдя к холодильнику, чтобы положить их внутрь. Еще одно чудо жизни среди ботов: в этой большой коробке можно хранить еду, и она будет оставаться свежей в течение нескольких дней.