Книга Принцесса-целительница и ее генерал, страница 72 – Анита Мур

— Не уверена, — хмыкнула я, прикидывая дальнейшее развитие событий.

Вряд ли императору понравится мысль о моем братании со степняками. В честность кочевников никто не поверит, начнутся интриги, в худшем случае — попытки от меня избавиться.

А еще покушение на наследника не за горами!

Только вот вернуться в столицу мы сейчас не можем. Тьенхэ дан ясный приказ охранять рубежи империи. Нарушение его равносильно бунту и предательству.

Как бы мне обезопасить старшего брата?

По сюжету он мужик-то неплохой. И император из него получился бы приличный, не хуже главного героя. Тем более что Сюймину трон особо и не нужен. Ему куда интереснее изучать древние манускрипты и заниматься каллиграфией, чем корпеть до ночи над законопроектами и отчетами министров.

Нет, принца Хаорана надо спасать. Но как?

Впрочем, вскоре коварная судьба — или неумолимый сюжет — решили этот вопрос за меня.

*Домбра — вытянутый деревянный инструмент с длинным грифом, двумя струнами (из жил, конского волоса или металла) и грушевидным или каплевидным резонатором, издающий чистые, немного дрожащие, звенящие звуки. Играют на ней пальцами или медиатором, как соло, так и для сопровождения пения.

Возвращаться в крепость не хотелось категорически.

Казалось, стоит переступить порог поместья, вернуться в обыденные четыре стены, и то хрупкое, нежное, что связало нас с Тьенхэ, разобьется вдребезги.

Однако воинский долг прежде всего.

Муж и так нарушил с десяток запретов, когда пробрался во вражеский лагерь без войска, поддержки и личного разрешения его величества. Чем дольше мы здесь, тем больше шансов, что неведомый злопыхатель воспользуется ситуацией и обвинит генерала в измене.

Расставались с кочевниками трогательно.

Названная сестра обнимала меня, как родную, зазывая в гости в любое время. Стоявший рядом Алтан молча кивал, подтверждая каждое слово.

— Если тебе здесь так нравится, можем иногда приезжать, — вполголоса пообещал Тьенхэ, усаживая меня в седло и устраиваясь за спиной.

Я расслабленно растеклась по изученному за ночь вдоль и поперек мужскому телу, сетуя про себя на излишнюю броню. Сидеть так куда удобнее, чем выпрямившись, как палка, и соблюдая дистанцию.

— Можно. Поддерживать добрососедские отношения не помешает, — так же тихо отозвалась я. — Если повезет, Алтан станет нашим щитом против своих же, не пропуская их на нашу территорию.

— А ты коварна! — с ноткой восхищения шепнул генерал, разворачивая коня.

Нам еще предстояло разбираться с засевшими дома предательницами.

Ничего приятного разборка не сулила.

Тетушки отбивались до последнего. Как словесно, обвиняя меня во всех грехах («Сама сбежала, блудница!»), так и физически, когда их скрутили дюжие слуги, чтобы сопроводить в местную тюрьму. Обе госпожи Тянь выли и царапались, как бешеные кошки.

Но их это не спасло.

Судья приговорил их к покаянию и отправил в дальний монастырь — отрабатывать грехи.

Пусть будут благодарны, что не пытали и не казнили. Хотя могли бы. По закону предательство семьи каралось весьма строго. Тетушек спасло лишь то, что ни я, ни Тьенхэ не хотели громких разборок.

Около месяца мы наслаждались тишиной и друг другом. Ни нападений, ни тревожных вестей из дворца.

Но благодать не длится долго.

В один из жарких летних дней в ворота крепости постучали.