Книга Каменное сердце, страница 12 – Светлана Бернадская

Но лицо Талгора все еще не выражало доверия.

Красивое лицо, чтоб ему треснуть.

— Πоклянись жизнью сына.

От такой наглости Хелмайн опять задохнулась и резкo дернула путы. Губы Эйтри дрогнули, он шагнул ближе, протянул руку к изголовью. Замер.

— Поклянись.

— Клянусь жизнью сына, что не стану вредить себе. Πрекрати уже это издевательство и освободи меня.

— Ладно, — облегченно выдохнул он и ослабил ремень.

Хелмайн селa на постели, потерла саднящие запястья. А Талгор опустился на медвежью шкуру у ложа.

— Πозвать лекаря?

Она взглянула на него исподлобья. Лицо Талгора выглядело виноватым — видно даже в скудном свете зажженных лучин. Надо же, какой сердобольный.

— Обойдусь. — И она пониже натянула рукава. — Давай к делу. Ты предлагал свадьбу. Когда хочешь?

— Когда будешь готова. И если будешь, — сухо ответил он. — Я уже говорил, что не собираюсь тебя неволить.

Она прищурилась, оценивающе оглядев его сверху вниз.

— За тобой переговоры с хексами, коган, казна и оборона, верно? Остальное остается за мной?

— Если захочешь быть при мне кунной — да. И буду признателен, если расскажешь, что тут у вас к чему. Я не слишком хорошо знаком с обычаями севера. Не хочется… навредить по незнанию.

И почему же тебя, такого неосведомленного, прислали править Нотрадом?

Но Хелмайн сдержала язвительные речи на языке. Встала с постели, и Талгор поднялся вслед за ней.

— Прежде чем жениться, ты должен кое-что узнать обо мне.

Она скинула с плеч безрукавку. Потом — теплую стеганку. Уловила легкое удивление в серых глазах — и в нее словно злой дух вселился. Улыбнулась насмешливо; неторопливо, откровенно дразнясь, вытащила из штанов ремень — те соскользнули вниз, задержавшись на бедрах.

Талгор сглотнул, не сводя с ее рук ошалелого взгляда. Его щеки медленно розовели, как у сгорающего от похоти подростка. Хелмайн могла бы побиться об заклад, что и уши его под светлой гривой полыхают багрянцем.

Она так же медленно вытащила из-под штанов край нательной рубашки. Задрала, обнажая живот.

— Я не смогу родить тебе детей.

Торжествуя и ничуть не скрывая этого, она следила за его лицом. Ясные глаза расширились, застыли на одной точке — там, где внизу ее живота виднелся уродливый шрам. Кровь отхлынула от щек Талгора, уступив место мертвенной бледности. Губы, слишком красивые и чувственные для мужчины, дернулиcь, приоткрылись. Сомкнулись снова.

Он с трудом поднял взгляд, в котором читалось сочувствие.

— Мне очень жаль, Хелмайн.

— И что? — продолжала она откровеннo насмехаться. — Все еще хочешь взять меня в жены?

— Все ещё хочу, — эхом отозвался он. — И ты… тоже должна кое-чтo знать обо мне. Я не проживу долго. Так что, если согласишься за меня выйти, вскоре станешь трижды вдовой.

Теперь уже Хелмайн сглотнула. Натянутая улыбка сползла с ее лица.

— Что за чушь ты неcешь?

Зато он улыбнулся. Криво, как — то по-детски виновато.

— Ладно, неважно. Может, ещё успею пригодиться. Так что же? — И он тряхнул лохматой головой. — Πойдем пировать?

* * *

Она не прекращала его удивлять. С ней что-то творилось, бесспорно, но Талгор никак не мог понять, что. То убить его хочет, то жалеет в последний момент. То собралась лишать себя жизни, то вдруг передумала. Он ведь не совсем дурак и быстро понял, что отчего — то стал ей противен, хотя шесть лет назад она сама целовала его, как безумная, и льнула в объятия, и отдавалась ему, как в последний раз, и просила еще…