Книга Я буду твоими глазами, страница 103 – Александра Неярова

– Прочь пошли, – те не посмели преграждать путь, и Златояр без стука ворвался в ложницу.

Внутри тлело несколько лучин, разбавляя мрак, тянуло хворобным смрадом, потом и спëртым воздухом. Неподвижная фигура Буревого лежала на постели под душным покрывалом.

– Живой, пощадила девка, – голос Агидель, полный ядовитости, разрезал густую тишину кинжалом. – Слаба духом оказалась.

Повинуясь взмаху руки молодого господина, волхв немедля бросился к князю, а Златояр медленно повернулся к неподвижной тени у окна.

– Не смей, – прорычал зверем, встав перед Агидель, возвышаясь над ней и давя пристальным, гневным взглядом, – ровнять её с собой!

– Что, княжич, по сердцу голубка лесная тебе пришлась? – насмешливо произнесла княгиня, моргнув длинными ресницами.

Ступила навстречу, красивая и молодая, такой он и запомнил еë в последний раз, когда виделись. Когда она прокляла его.

Агидель ладонью к лицу его потянулась, Златояр отпрянул, не позволив себя коснуться. Губы еë тронула ласковая улыбка.

– Отчего ж прогнала? Убийца не люб стал?

Златояр смолчал, не стал попусту воздух мутить, не за этим пришёл. Зубами заскрежетал, знал, чего Агидель добивалась: бдительность хотела усыпить, отвлечь от цели и голову вновь задурить чарами. Считала себя всесильной, погубив много невинного люда.

Так не выйдет на сей раз!

На ложе застонал Буревой. Бредил, шептал какие-то непонятные слова.

– Как он? – обратился к волху.

– На грани, вытащу, – уверенно отозвался Ведагог, заговоры плëл, шептал молитвы.

– Не старайся, не жилец он, – проговорила Агидель. – До рассвета дух испустит, и ты новым князем станешь.

Златояр едва удержал себя от желания свернуть змеюке шею прямо здесь. Но для неё это слишком легкая смерть. Нет, иного ведьма заслуживала.

– Не о том печёшься.

Стянул венец с её головы с покрывалом из шёлка, звякнули височные кольца. Агидель охнуть не успела, как следом Златояр связку оберегов с шеи сдëрнул, не став перебирать, какой именно жриц богини Мары. – Не княгиня ты более!

Кинул связку Ведагогу, удерживая змею, за плечи.

– Жги!

– Стой! Прокляну! – она рвалась из хватки, вопила, не в силах совладать с мужской мощью.

– Не выйдет, – княжич держал крепко.

Волхв поймал и тот час поднёс связку к лучине – ярко вспыхнуло дерево с верёвочками.

Агидель истошно заверещала, корчилась, будто в муках, и под конец рухнула на пол, вмиг превратившись в дряблую старуху, лишившись покровительства тёмной богини.

– Яги-иня-я-я! – прошипела в ярости, смекнув, кто надоумил Златояра. Недаром ощущала, как уходила колдовская сила в последние дни.

– Стража! – гаркнул княжич. Гридни ворвались в горницу, он кивнул им на старуху. – Эту в поруб! Народ во двор созывайте, молвите, ведьму жечь на вечерней заре будем. Что она мор наслала на городище.

***

С того дня, как уехал княжич, минуло чуть больше седмицы.

Ягиня научила Верею всему, что смогла дать. Помогла обуздать тьму в сердце и направить силу в благое русло.

Вместе они жгли костры на капище, приносили дары и жертвы богам, ослабляя ворожбу Агидель, взывали о помощи светлых, прося остановить преждевременное наступление холодов.

Их молитвы были услышаны, Мара отвернулась от своей жрицы. Вскоре снег в Тëмном лесу начал таять, освобождаясь от стылых оков.

…Еще одну седмицу спустя собралась Верея уходить.