Книга Я буду твоими глазами, страница 110 – Александра Неярова

Верея потерялась в толпе, бежала и озиралась, и вдруг наткнулась на кого-то. Чужие руки удержали, не дали упасть.

– Ты как девонька? Куда так несёшься? – густой грудной голос прозвучал над макушкой. – Сильные пальцы приподняли подбородок, и тот, кто её поймал, увидел слезы на лице. – Обидел тебя кто здесь? Ну же не молчи, наказать велю провинившегося.

Велю – как грозно сказал. Опричь господина гридни топтались, значит непростых он кровей.

Подняла Верея взгляд застыла в хватке мужчины, с ужасом разумев, кто стоит перед ней.

Окаменело тело, слова она вымолвить не могла, даже дрожь и та унялась. Расширенными глазами светлокосая взирала на богато одетого кагоярского господина, на черты лица знакомые, только старше.

Буревой. Отец Златояра.

Тот, по чьему приказу рать словен налетела на древлянский острог. Тот, кто в неё стрелял и чуть жизни не лишил.

Время не пощадило его, постарел. Седина посеребрила инеем бороду и длинные волосы, некогда красивые, суровые черты лица испещрила сеть морщин, однако стать выдавала в нём бывалого воина. Только заместо карающего меча Буревой тяжело опирался на посох.

– П-пусти, господин… – едва слышно обронила, ком в горле с трудом проглотив.

Буревой разжал руки, Верея вывернулась из его хватки и медленно попятилась, натыкалась спиной на снующих туда-сюда людей, продолжая испуганно глазеть на убийцу родичей.

Злости в сердце не осталось, знала и понимала, что он напал по указке Агидель. Просто растерялась, не ожидая этой встречи. Не была готова.

– Да что же с тобой, девица? – нахмурился Буревой, ступая следом за ней. Руку потянул к бледной, заплаканной красавице, сам не зная зачем. Не давало всполошившееся чутьё в груди её отпустить. – Словно покойника во мне узрела.

Сказал последнее и тут его осенило, что со светлокосой не так.

– Ты… – догадался и обомлел. Не мог не понять. Древлянка это! Никто окромя неё не будет смотреть на него, как на чудовище.

Выжившая девочка в ту далёкую роковую ночь резни, о которой сын рассказывал. Та, что его спасла от проклятья, и теперь Златояр её ищëт по округе.

А она сама в княжество пришла…

– Постой, – просил осторожно, мягко, опасаясь спугнуть. – Не уходи.

Верея меж тем бросилась бежать изо всех сил, что у ней остались.

– Догнать! – услышала за спиной властный приказ гридням, и следом раздался их топот.

Как бы не так! Губами зашептала слова ворожбы, глаза отводя преследователям. Не о чем им беседовать, всё уж давно сказано и сделано.

Признаться, хотелось Верее повернуть и на княжий двор явиться в глаза Златояру поглядеть, да на избранницу княжну вяженскую, на кою он её променял, но одернула себя ведунья, заставила ноги дальше шагать к воротам.

Пусть в памяти образ милого останется таким, каким его и запомнила.

Дожидаться окончания ярмарки Верея не стала, купила лошадь с телегой и подалась из городища вон. Ни купец, ни стража караульная после не вспомнят одинокую путницу, покинувшую крепость в разгар торговли.

Минул лунный цикл, а с ним и Липень. Грудень подступал. Мать сыра земля заснула в преддверии длинной холодной зимы.

Верея вернулась в Калиновку сразу после того, как покинула Кагояр. Поклонилась в ноги Горяну с Деяной и прощения просить стала, что без их дозволения ушла. И у Ждана. Долгое время они за разговором провели, поведала светлокосая веда им всё, что приключилось с ней, умолчав лишь о боли сердечной.