Книга Соленья и варенья от попаданки, или новая жизнь бабы Зины, страница 71 – Ри Даль

— И как там было? — спросила мягко, стараясь, чтобы голос звучал тепло, как у бабушки, которая угощает внуков вареньем.

Санна поджала губы, будто проглотила что-то горькое. Она уставилась на свой надкусанный крендель, словно он мог дать ей ответ.

— Плохо, — наконец буркнула она, почти шёпотом, и снова впилась зубами в выпечку, будто хотела откусить побольше, дабы появилась причина не разговаривать.

— Плохо, — эхом повторила я. — А почему?

Девочка пожала худенькими плечиками, не поднимая глаз.

— Там… всё строго. Всё по правилам. Молиться заставляли. И… — она замолчала, сглотнула, а потом выпалила: — Я сбежала. Не хотела там быть.

— И как же ты, такая маленькая, решилась? — удивилась я.

Санна посмотрела на меня с такой смесью обиды и упрямства, что я невольно вспомнила своих учеников в школе, которые в ответ на замечание могли выдать: «А я и не виновата!».

— Просто взяла и ушла, — пробормотала малышка, но в голосе её чувствовалась гордость. — Ночью. Через забор. Никто не увидел.

— Храбро. Очень храбро.

Санна фыркнула, кажется, не поверив моему комплименту, и снова отвернулась. Я хотела спросить ещё, но тут вмешался Райли.

— Хм-м… — протянул он, задумчиво потирая подбородок. — Дом Целлианы, значит. У меня давно не лучшие мысли насчёт этих их «святых» Домов. По мне, они немногим лучше тех же Домов Приятствий…

Я резко повернулась к нему, чувствуя, как внутри закипает раздражение.

— Да как ты можешь? — возмутилась открыто. — Ещё и при ребёнке такие вещи говорить.

— А что я не так сказал? — удивился Райли. — Как думаешь, где бывала раньше минимум половина рабочего персонала подобных заведений?

— И думать не желаю, — едва не выкрикнула в ответ.

Думаю, Райли заметил мой гнев, но понятия не имею, как расценил.

Не то чтобы он сказал что-то совсем уж несправедливое — я и сама уже подозревала, что культ Целлианы скрывает свои тёмные тайны. Однако воспоминания Киоры, которые то и дело всплывали в моей голове, были другими. Для Киоры Дом Целлианы был единственным домом, пусть и не идеальным. Там её кормили, учили, давали крышу над головой. Там была Мирина, её подруга, и другие сироты, которые стали ей семьёй. И хотя я, Зина, понимала, что за фасадом этого «Дома» может скрываться нечто зловещее, слова Райли задели меня, как будто он оскорбил саму Киору.

— В любом случае не тебе судить, Райли, — отрезала я, стараясь держать голос ровным, хотя внутри всё клокотало. — Ты там не жил. Не знаешь, каково это — быть сиротой и не иметь ничего, кроме того, что тебе дают.

— Да неужели? — переспросил он иронично.

А у меня тут же язык прилип к нёбу: Райли ведь тоже был сиротой, к тому же с самого детства был обязан заниматься тяжёлым трудом гребца. Моя вспыльчивость в данном случае оказалась неоправданной и слишком резкой, к тому же обидной. И хотя Райли не выказал никакой обиды, я поняла, что обязана извиниться за свою грубость.

— Прости, — сказала тихо. — Я имела в виду, что не стоит судить о том, о чём знаешь лишь по рассказам других людей.

— Ничего страшного, — отозвался Райли и наверняка хотел ещё что-то сказать.

Однако я быстро пресекла эту попытку:

— Спасибо тебе, что помог, но нам правда уже пора поскорее уйти. Дивного тебе дня и… Удачи.

Я отвернулась, крепче сжав ладошку Санны. Девочка молчала, но её глаза бегали между мной и Райли, словно она пыталась понять, о чём мы спорим. Я чувствовала, что ей не по себе, и это только усиливало моё желание поскорее увести её отсюда. Да и от Райли, если уж на то пошло. Этот мужчина, хоть и помог мне с работорговцем, действовал на меня как перец в кабачковой икре — вроде и пикантно, но слишком уж на любителя.