Книга Люся, которая всех бесила, страница 129 – Тата Алатова

Ведь это правильно и экологично, и этому учат на различных курсах по развитию личности.

А верить в какие-то идеалы в твоем возрасте – это так наивно, Люся. Ты каждый день видишь, как несовершенно человечество.

Давно перестала очаровываться и разочаровываться.

– Значит, Дмитрий Юрьевич Лихов, – проговорила она как можно спокойнее. – Простите мою бурную реакцию, просто мы долго работали вместе. У него в кабинете росло дерево. Дерево!

Кажется, Вешников испугался ее.

– Боже, я не подумал, что отношения с одержимым своей работой журналистом могут быть чреваты, – пробормотал он, – не надо было так откровенничать. Вы выглядите очень опасной сейчас.

Люся постаралась расслабиться.

– Просто тяжелый день, – объяснила она, – нервы сдают. Давайте допишем уже это интервью. – И она потянулась к диктофону, желая собрать материал сегодня и не возвращаться к Вешникову снова.

Часы тихо пробили десять.

На улицу Люся вышла уже за полночь. Глаза слипались, и она без колебаний прошла к машине охраны, забралась на заднее сиденье.

– Не могу за руль, вот хоть режьте. – И она сунула вперед ключи от своей машины.

– Я вам не водитель, – тут же завелся давешний кимор.

Зато второй охранник молча забрал ключи и пошел к Люсиному автомобилю.

– Заехали на час, – заводя мотор, проворчал кимор, – а проторчали все пять! Вот бабы!

– А я вашего мнения не спрашивала, – огрызнулась Люся. – Так что везите меня молча.

– А я вас возить не нанимался, – вспылил кимор, – охранять вас я и здесь могу!

– Это как угодно, – согласилась Люся, устроилась поудобнее и, прежде чем заснуть, услышала возмущенное: «Не, ну хорош дрыхнуть, мы же ругаемся!»

Люсе снилось море – оно билось о гранитные скалы и вздыхало совсем по-человечески, и кряхтел старый замок на утесе, где жили запутавшиеся друг в друге люди.

– Не, начальник, ну вот ты скажи мне – я бодигард или таксист? – Киморский сварливый голос на скалистом берегу был совершенно неуместен.

– Это как Людмила Николаевна решит.

А ветровский голос казался вполне себе к месту. Он был как свежий соленый бриз, несущий с собой бесконечность.

– Пашка! – не открывая глаз, обрадовалась Люся. – Ура, я наконец дома!

– Ты мне не пашкай, – сухо сказал он, – на часы давно последний раз смотрела?

– Какая разница, я свободная и независимая женщина.

Люся неохотно разлепила ресницы. Дверь с ее стороны была открыта, Ветров нависал сверху, хмурый, отстраненный. Он уже переоделся в домашнее, видимо, спустился вниз специально, чтобы забрать Люсю. Она что, посылка или беспомощный младенец?

Люся подобрала с пола автомобиля упавшую трость, накинула на плечо сумку и царственно протянула руку. Рот у Ветрова дернулся, но он молча помог ей выбраться.

Второй охранник отдал ей ключи от ее машины, которая стояла на своем обычном парковочном месте.

– Спасибо, что довезли, – язвительно сказала Люся недовольному кимору за рулем.

Тот в ответ отвернулся.

В лифте она вспомнила, как они в последний раз поднимались вместе, и, умиротворенно вздохнув, привалилась к Ветрову.

– От работы дохнут кони, только я бессмертный пони! Дед-Дуб довел свою дочь до нави, и сегодня я опять немножко ненавижу людей. И Крылов – не наш маньяк.

Ветров не обнял ее в ответ, но и не отстранился.

– Почему – не маньяк?

– Потому что он главный герой, а убийца – второстепенный. Уотсон, не Холмс! Человек-невидимка.