Книга Люся, которая всех бесила, страница 161 – Тата Алатова

Надо спросить у Паши, сделала себе мысленную пометку Люся, он наверняка знает эти подробности, не зря так ненавидит Китаева. Ненавидит, однако, с пользой для себя – предложение о переводе с повышением все-таки принял.

– Так и не удосужился, – Ветров-старший криво улыбнулся, неуловимо напомнив одного марена, – однако все это старая история, теперь уже не имеющая ни малейшего значения. С какой-то точки зрения она даже пошла мне на пользу – иначе я бы так и сидел на бутафорском троне в провинциальном болоте… Власть, даже ограниченная, – мощный наркотик, и ломка бывает страшной. К счастью, нет такого поражения, которое не могли бы загладить деньги.

– Так у нас тут сюжет с моралью и счастливым финалом?

– До финала, я надеюсь, нам все-таки далеко. Как так получилось, Людмила Николаевна, что вы принимаете столь деятельное участие в жизни моей семьи?

– Очевидно, злой рок витает над кланом Ветровых… – начала было Люся замогильным голосом, потом спохватилась. Еще не хватало устраивать представления перед всякими. – Просто получилось, – она открыто и прямо посмотрела ему в глаза. – Я купила квартиру, а моей соседкой оказалась бесхозная, никому не нужная старушка с первыми признаками деменции, свойственной всем домовикам, потерявшим семью.

– Эти сказки вы Пашке рассказывайте, – вспылил Ветров. – Он лопух, уши развесит, а потом звонит с претензиями: ты знал, что бабушка была в плохом состоянии? Почему мы все ее бросили? А я точно знаю, что никого не бросал и мама была в нормальной форме. Мы с ней регулярно созванивались.

– Ну, значит, я вам вру, – пожала плечами Люся и вернулась к своим бумажкам, – в корыстных целях. Нацелилась на несметные ветровские сокровища! Теперь, когда вы лишили сына наследства, придется его бросить. Нищий марен со столбняком – это совершенно не то, чего хочет коварная девушка.

Визитер оторопел.

Люся, не глядя, размашисто подписала гонорары, потом опомнилась, принялась изучать цифры. Носова иногда заносило.

– Я надеялся, – начал Ветров сначала, – что мы поговорим как цивилизованные люди.

Вошла Оля, удивленно посмотрела на торчащего посреди кабинета бывшего губернатора, поставила рядом с Люсей чашку кофе и испарилась, весело блестя глазами.

Побежала докладывать обстановку в чатик.

– Виктор Дмитриевич, – проникновенно спросила Люся, – вы сейчас из-за чего именно переполошились? Что, по-вашему, я могу сделать с Ниной Петровной? Заставить переписать на меня квартиру? Украсть серебряные ложки? Организовать в ее доме притон?

– И то, и другое, и третье, – ответил он без всякого смущения. – А больше всего мне не нравится, что вы слишком приблизились к моей семье. Я помню, чем может быть чреват ваш интерес к кому-нибудь.

– Переживаете за ваши тайны и секретики? – ухмыльнулась Люся, а Ветров разозлился.

– Стоит ли винить меня в том, что я совершенно не выношу людей вашего формата? По какой-то причине вы возомнили себя вправе разить и наказывать других, как будто являетесь истиной в высшей инстанции. Как вы себя при этом чувствуете, Людмила Николаевна? На вершине горы?

– Очень беспокойно я себя чувствую, – сказала она резко, – потому что понятия не имею, в чем именно заключается эта пресловутая истина. И все время спрашиваю себя, правильно поступаю или нет. За годы работы я пришла к выводу, что не существует объективного ответа. Поэтому нет, я не на вершине горы, а в выгребной яме из сомнений и ошибок.