Книга Люся, которая всех бесила, страница 213 – Тата Алатова

Ветров поморщился.

– Мне и на моем месте неплохо, – ответил прохладно. – Может, получу звездочку на погонах, но не уверен. По правде говоря, мне не нужны подачки от Китаева.

– Ну приехали. Разве ты не ради своей карьеры терпел меня столько времени? – Люся ощутила вспышку мгновенного раздражения, как и всегда, когда он принимался за свое дурацкое соревнование с Великим Моржом.

– Терпеть – неправильный глагол, – ответил он, смягчившись, – я вернулся в город в основном потому, что изрядно напортачил в предыдущем. Хотелось сменить обстановку.

– Вау, – Люся с любопытством подалась вперед, – что же ты натворил, зайчик?

– Ну, я был моложе. Задиристее. Неуживчивее.

– Ах вот как, – усмехнулась она. – То есть мне досталась более зрелая и приятная версия тебя?

– Что-то вроде того. – Ветров жевал пончик, задумчиво глядя на Люсю. – Я переругался со всеми, с кем только мог. С прокурором. С начальниками видовой и гражданской полиции, главой Следственного комитета. Я уж думал, что вот-вот вообще вылечу из органов, когда явился твой Китаев. Он предложил мне хороший пост, гораздо более крутой, чем я когда-либо рассчитывал. А взамен попросил позаботиться о твоей безопасности. Он даже не пытался особо скрывать характер ваших отношений, но там только дурак не догадался бы. Людмила Осокина, журналист. Я помнил это имя еще с тех времен, когда ждал суда. Я погуглил тебя и выяснил, что ты сделала на проблемах моей семьи неплохую карьеру. Понятно стало и то, что за всеми неприятностями пятнадцатилетней давности стоял старинный друг нашей семьи Олег Степанович Китаев. Очень интригующий расклад.

– Тебе захотелось вендетты? – Люсе стало не по себе от этого разговора. – Вернуться, как граф Монте-Кристо, и покарать тех, кто поспособствовал твоему заключению?

– Отчасти, – спокойно подтвердил Ветров, – а отчасти мне не хотелось сообщать бабушке, что меня выперли со службы. Да и начинать все сначала в тридцать пять лет было как-то стремно.

– Вот только не прибедняйся. Ты же папочкин наследник, зачем тебе вообще понадобилась служба в полиции.

– Я вырос при деньгах, – заметил он равнодушно, – в том смысле, что они всегда просто были. Может, поэтому я к ним особо не стремлюсь. Машка – да, она с энтузиазмом занимается бизнесом, так что папочкина наследница у нас она. Когда я вышел из тюрьмы, мне хотелось сохранить максимальную дистанцию с семьей. Бабушка постоянно давила, у нее только черное и белое, никаких полутонов. Они с дедом были такими правильными, аж зубы сводило. Она – домовик-педагог, он – яг при погонах. Классика добропорядочности. Отец, наоборот, все время в серой зоне, всегда на грани между «законно» и «незаконно», с ним никогда не ясно, как далеко он зашел или готов зайти. Мне хотелось более безопасной жизни, чтобы границы не были так размыты. Если бы не срок, может, я проще относился бы ко всем этим махинациям. Но, отсидев, я пообещал себе, что ни за что не попаду туда снова. А значит, надо было держаться от отцовского бизнеса как можно дальше. Что мне и удавалось много лет.

– А потом ты вернулся.

– Да. Отец обрадовался моему назначению больше, чем я сам. И сразу начал выставлять требования: приглядеть за клубом, разобраться с птицефабрикой, где санэпиднадзор выявил нарушения, ну и все в таком роде. В конце концов я перестал отвечать на звонки, а отец забрасывал меня сообщениями о моей черной неблагодарности. «Всем, что у тебя есть, ты обязан мне». «Деньги не растут на деревьях». «Хочешь нормально жить, надо потрудиться». И регулярно угрожал мне – мол, если я буду упрямиться, он добьется моего увольнения.