Книга Люся, которая всех бесила, страница 214 – Тата Алатова

– Руки у него коротки, – буркнула Люся со злостью на Ветрова-старшего, которую вовсе не собиралась демонстрировать Паше.

Он немедленно впился в эту интонацию как клещ.

– Что у вас произошло тем вечером, когда мы взяли Лихова? Отец улетел из города первым же рейсом. Я говорю себе, что это никак с тобой не связано, но меня терзают сомнения.

Люся улыбнулась.

Великий Морж обещал выставить Ветрова-старшего из города – и он выставил его из города.

Хоть что-то в этом мире остается стабильным.

Олег держит свое слово.

Сама Люся все еще не могла для себя сформулировать, что же именно у них произошло с Ветровым-старшим. Их отношения всегда были такими – он ее запугивал, а она держала удар. Поэтому и не собиралась ябедничать Паше – по крайней мере, пока сама не разберется, что к чему.

– Все как обычно, – ответила небрежно. – Ну ты знаешь. «Девочка моя, ты же не думаешь, что у моего сына ты единственная», все в таком духе.

– А что ты думаешь?

– О чем? – Люся, погрузившись в размышления о Ветрове-старшем, потеряла нить беседы.

Паша скорчил гримасу со смесью досады и насмешки.

– Хотелось бы, чтобы хотя бы иногда – обо мне, – сказал он саркастически, – но, видимо, для этого нужно вставать в очередь.

– Я много думаю о тебе, – обиделась Люся, – не то чтобы прямо все время и целенаправленно, но фоново ты всегда где-то в моей голове.

– Фоново? Спасибо и на этом, моя дорогая.

Люсе было неловко от едкой иронии в его голосе, как будто он ее в чем-то обвинял и побуждал оправдываться. Она терпеть не могла его ползучие пассивно-агрессивные намеки.

– Пожалуйста, – широко улыбнулась Люся, не собираясь поддаваться. – Так как ты мне собирался мстить? Или еще собираешься? Есть определенные планы?

Ветров наклонился вперед и вдруг легко щелкнул ее по носу.

– Бесишь, – сообщил он. – Во-первых, если кому-то и мстить, то Китаеву. Ты так, мелкая сошка. Но он вроде как на твоей стороне, и развязывать с ним войну уже поздно и глупо. Во-вторых, мне нравится, с какой убежденностью в своей правоте ты утверждаешь, что во всем виноват я один. В этом что-то есть.

– Что, например?

– Например, то, что во всем действительно виноват я один. Неприятно, когда не на кого спустить всех собак, но это освобождает. Я знаю, что не идеален, ты тоже знаешь это, и все-таки вот они мы. Лопаем пончики на завтрак, потому что неуемная энергия моей бабули выставила нас из дома.

– Неправда. Ты вытащил меня из дома, чтобы растормошить. Нина Петровна тут ни при чем. Но сказать тебе кое-что? – Люся придвинулась к Паше ближе, взяла его за руку. – Я люблю, когда мне не на кого спускать всех собак и когда в моих ошибках виновата я одна. Это означает, что и мои успехи принадлежат тоже мне. Означает, что все в моей в жизни – результат моих собственных решений, плохие они или хорошие.

– Это работает, только когда тебе нравится твоя жизнь, – сказал он, поцеловав ее.

– А тебе твоя не нравится?

– Зависит от того, выставишь ли ты меня из своего дома – кажется, теперь можешь себе позволить, – вкрадчиво произнес он.

От неожиданности Люся сцапала и съела еще один пончик, хотя была уже сыта.

– Черт, – пробормотала, – я вообще об этом не думала. Ты хочешь и дальше жить со мной?

– Мне нравится жить с тобой, – просто ответил он.

Люся прищурилась, разглядывая ветровский профиль. Расслабленный и в то же время напряженный. Так кошка дремлет на солнышке и вполглаза следит за воробьем, готовая в любую секунду сорваться с места и сожрать птичку.