Книга Прятки в облаках, страница 94 – Тата Алатова

— И про Костика вы все придумали! — запальчиво воскликнула она.

— И про Костика я все придумал, — снова согласился он.

— И хватит мне поддакивать! Вы… у вас… у вас зеркало снова неактивно. Переодевайтесь уже в Лизу и пойдемте в бар знакомиться с мальчиками!

— Какие волнующие перспективы, — иронично заметил он.

***

— Нет, это была глупая затея, — признала Аня уже на второй кружке пива. — Мне тут вообще никто не нравится. Я приняла важное решение.

Вика, оценивающе разглядывая блондинчика за барной стойкой, не обратила на нее внимания.

Лиза-Дымов не принимал в разговоре никакого участия. Он угрюмо рассматривал свой рокс с виски, которое никак не убавлялось, и о чем-то сосредоточенно размышлял. Маше хотелось верить, что о Бесполезняк с Лериной, но она допускала, что у человека может быть и своя жизнь. Вдруг у Дымова тоже что-то где-то происходит, он же никогда ничего о себе не рассказывает.

Он не рассказывает — а она и не спрашивает. Зачем им вообще беседовать на личные темы?

Сделав еще один глоток пива, Маша вдруг ощутила жгучую, щенячью благодарность. Он же тратит на нее все свое время! Он же даже от Вечного Стража собрался ее оберегать! Он же спит в женской общаге, а мог бы спать с ректоршей! Он же переодевается по несколько раз на дню, а сейчас пьет с девчонками в дешевом баре и слушает (не слушает, ушел в себя, но, может, что-то и слышит) всякие глупости.

— Лиза! — воскликнула Маша. — Лизонька! Я тебе уже говорила, что так рада, что ты приехала к нам из Питера! Очень-очень рада!

— Нет, не говорила, — отмер Лиза-Дымов. — Прям-таки очень-очень?

— Очень-очень-очень-очень! — заверила его Маша.

— Так, слушайте все, — перебила их Аня. — Мое важное решение: я намерена ухаживать за Олегом Рябовым.

— Воу! — восхитилась Маша. — Круто.

— Одобряешь? — оживилась Аня.

— Даже благословляю! Только я тебе говорила, да, что это самый сложный брат из всех? Может, возьмешь кого попроще? Уверена, что Костика ты завоюешь на раз-два.

— Но мне не нравится Костик, — заупрямилась Аня и тут же полезла к Маше с обнимашками: — Ты же поможешь мне?

— Ни за что.

— Рябова, ты только что меня благословила!

— Да, но нет. Нам, видишь ли, хватает мамы, которая сватает нас всех со всеми. И мы поклялись на мизинчиках никогда не вмешиваться в сердечные дела друг друга.

— Ну, над этим мы еще поработаем, — оптимистично заключила Аня.

***

Им понадобилось много усилий, чтобы утащить Вику из бара, а на обратной дороге та начала скандалить из-за того, какие они зануды.

Со всей этой волокитой они опоздали к комендантскому часу и уткнулись носом в закрытую дверь общежития.

— Вот блин, — сказала Аня, пиная ее.

— Почему они закрыли так рано? — возмутилась Вика.

— Потому что уже полночь.

— Да мы же вовремя ушли из бара!

— Ага. А в общагу вовремя не пришли.

— И что теперь? Ночевать на скамейке?

— Комендантский час? — спросил Лиза-Дымов с ужасом. — У студентов есть комендантский час? Какое варварство!

— Потому что ректорша — отсталая ретроградка, — ехидно ввернула Маша.

— Отсталая ретроградка — это тавтология, Рябова.

— А чего вы все тут столпились? — раздалось за их спинами.

Оглянувшись, Маша превратилась в желе: к ним шла Дина Лерина.

Красивая, волосы фривольно растрепаны, в одежде беспорядок, на полных губах — улыбка.

Вспыхнул стоп-кадром взмах ножа, и Маша попятилась, не в силах справиться с животным ужасом.