Книга Тетушка против, страница 101 – Тата Алатова

— Но ведь с Глэдис все получилось, — вставила Маргарет, которая постепенно даже привыкала к обстановке. Ну мертвяки, ну призраки. Видели в этом замке и не такое.

— Потому что в Глэдис уже текла нужная кровь, — дернула плечом Кристин.

— Как? О! Одинаковые носы! Глэдис была незаконнорожденной Флери! — воскликнула Маргарет, вдруг сопоставив мертвое лицо горничной с лицами хозяев замка.

— Ну знаете ли, — процедил Рауль оскорбленно.

— Знаем, — эхом откликнулась его прабабка, — мы все знаем. Все видим. Замок пришел в запустение, а последние Флери ведут нищенский образ жизни. Как жаль, что Кристоф не здесь, представляю, в какой он был бы ярости, — и она нежно, мечтательно улыбнулась. Маргарет ощутила, как от этой улыбки мороз пронзает ее позвоночник, и подвинулась ближе к Раулю, крепко взяв его за руку. Он скользнул по ней отрешенным, неузнающим взглядом, а потом снова повернулся к Кристин:

— Отец убил свою родственницу… кем Глэдис ему приходилась?

— Сестрой. Он понял это слишком поздно и уже не смог пережить свое последнее злодеяние. Слег с ударом. Я приходила к его кровати и смотрела, как он медленно угасал. Как и весь род… Забавно, что все мечты Кристофа превратились в пшик. Прах к праху его, — злорадно заключила она.

Бартелеми попытался коснуться подола ее платья, но его пальцы прошли сквозь. Однако Кристин что-то ощутила и присела перед ним на корточки.

— Тебе любопытно, юный алхимик? — ласково спросила она. — Хочешь узнать, почему твои собратья так и не выяснили секрет укрепляющих растворов моего мужа? Потому что они даже представить не могли, насколько он был жесток.

— Последний ингредиент — твоя жизнь, — с ледяной и обреченной уверенностью проговорил Рауль, и Бартелеми вздрогнул, его глаза широко распахнулись в ужасе.

— Прославленный Кристоф Флери, один из двенадцати великих вассалов, убил собственную жену? — неверяще воскликнул он. — Это же… немыслимо!

— Любимую жену, — все также ласково поправила Кристин. — Отдал своему роду и своему замку самое дорогое, что у него было. А вы, — она указала на Рауля и с удовольствием проворковала: — все потеряли.

После чего опять рассмеялась. Встала, легкая и тонкая, и танцующей походкой закружилась среди почтительно застывших мертвецов.

— И моя кровь бежала по булыжникам, — пропела Кристин. — Великая жертва во славу фамилии! Я была в такой ярости, что стала духом и преследовала Кристофа до конца его дней. Терзала и терзала, заставляя плакать и просить о прощении. Нет прощения… ни одному Флери нет прощения. Но после смерти дорогого мужа я успокоилась, впала в хрупкое забытье, застряв между мертвыми и живыми. Однако опыты Анри пробудили меня. В замке снова запахло серой, снова запахло кровью… И моя ярость, как неутоленный голод, пробудилась тоже.

Маргарет ощутила, как рука Рауля сжимается сильнее, и он как-то ненавязчиво выступил вперед, загораживая ее собой.

— В каждом Флери течет и твоя кровь, бабушка, — вежливо напомнил он.

— По булыжникам она течет, по булыжникам! — закричала Кристин, и надежность льна растрепало ветром, обнажая полуистлевшее тело, на лету обрастающее длинными когтями. Чепец рассыпался, явив миру голый череп с ввалившимися глазницами, из улыбки вытянулись загнутые клыки.

Мертвецы зарычали, образуя вокруг Рауля защитный круг. Бартелеми, взвизгнув, бросился в этот круг тоже.