Книга Тетушка против, страница 198 – Тата Алатова

— Много? — Рауль все же растормошил короля, и от скучающего усталого монарха не осталось и следа. Он явно повеселел и взбодрился.

— На этот вопрос я не смею ответить… Слово его величества бесценно.

— Если ты начнешь снова убеждать меня, что эта цветочница — будущее нашей страны, то я велю отрубить тебе голову, — насупился король.

— Да нет, совершенно бестолковая девица. Но…

— Он сказал «но», — доверительно сообщил король Маргарет. — Значит, вот-вот начнет нести чушь.

— Мой господин! — ахнул Рауль. — А ведь я к вам с драгоценными дарами.

— Ну вот, теперь он перешел к угрозам, — пожаловался его величество.

— Это действительно драгоценные дары, — вступилась за мужа Маргарет. — Кристаллы, которые позволяют продуктам долгое время не портиться.

— И мы предлагаем заключить сделку исключительно с короной, — поддакнул Рауль.

— Это изменит и армию, и флот…

— Тихо, — властно оборвал их король, и вся его расслабленность мигом слетела. Теперь перед ними был напряженный и хищный правитель, унюхавший выгоду. — Подробности, Рауль.

— Я лучше приглашу нашего алхимика, он там дрыхнет в экипаже. Одну минуту, ваше величество, — и он выскользнул за дверь, где наверняка нес караул камер-юнкер.

Оставшись наедине с самым влиятельным человеком в стране, Маргарет затаилась, не решаясь ни молчать, ни говорить.

— Графиня… Пруденс, верно?.. — король наклонился к ней, глаза его блеснули от любопытства, — скажите мне, слухи действительно правдивы? Вы в самом деле были сметены напором Рауля и оглушены его пылом?..

***

Покои, в которые их проводили, были не просто роскошными — они были оскорбительно роскошными. Остановившись на пороге, Маргарет вдохнула тяжелый и густой аромат увядших роз и чего-то мускусного, критически осмотрела обитые розовым бархатом стены, на которых потускневшими серебряными нитями были вышиты нимфы, преследуемые похотливыми сатирами.

И в центре этого порочного шика стояла она — огромная, широкая, низкая кровать под балдахином из струящегося алого шелка.

В таких покоях не ложились с мужьями, в них принимали любовников.

— Ах, Элен, — Рауль раздраженно смял пятерней свои кудри.

Маргарет фыркнула, открывая ставни и впуская внутрь свежий холодный воздух.

— Ты сказал не обращать внимания на эту женщину, и я не буду обращать на нее внимания, — твердо сказала она. — Но как ты додумался определить Пеппу во фрейлины? Она неопытная девочка! Что ждет ее при дворе? Да ее же совратит первый попавшийся прохвост.

— Не совратит, — возразил Рауль, скидывая камзол.

— И откуда такая уверенность? — сердито спросила она, берясь за крохотный ряд пуговок на платье. После сытного ужина — Маргарет впервые пробовала трюфели и, кажется, перестаралась — корсет немилосердно давил на живот.

— Ведь это ты ее воспитала. У нее твой взгляд.

— Шаткая гарантия, — проворчала Маргарет.

— Весьма надежная. Вот увидишь, ума у девчонки больше, чем кажется.

— Думаешь? — она замерла, с надеждой уставившись на Рауля. Неужели он и ей дурит голову, как задурил ее королю? — Или ты просто пытаешься меня успокоить?

— Моя милая Пруденс, — вздохнул он, помогая ей снять и платье, и фижмы. — Я был бы последним дураком, если бы решил плести интриги против собственной жены. Но вот что меня огорчает: ты по-прежнему мало в меня веришь. Положись на мое чутье, я прекрасно разбираюсь в людях. Возможно, это единственный мой капитал.