Книга Тетушка против, страница 25 – Тата Алатова

Рауль растерянно хлопнул ресницами. Они были на зависть длинными, черными и загнутыми.

— А вот как, — сообразил он и произнес властным графским голосом: — Глэдис, милая, ступайте обратно в подвал.

Она повернула к ним то, что когда-то было лицом. Глаз уже не осталось, и пустые глазницы выглядели так жутко, что Маргарет мороз продрал. А потом мертвая экономка двинулась прямо на них.

Глядя на мертвое лицо, Рауль неожиданно вспомнил раннюю юность и первую дуэль, лежавшего на земле противника и собственное брезгливое недоумение: зачем это все? К чему? Вот и теперь он совершенно не понимал, как так получилось, что смерть воцарилась в его собственных покоях, пришла сюда без спроса и принялась взбивать подушки.

— Пруденс? — жалобно позвал он, изо всех сил желая услышать живой голос, ощутить, что он тут не один. И она, добрая женщина, пожала его руку, отчего тепло ее ладони моментально придало ему уверенности в себе.

Глэдис Дюран остановилась прямо перед ними, коротко и неуклюже присела, едва не завалившись набок, а потом побрела к двери, врезалась в косяк, пошатнулась и со второй попытки пересекла порог. Рауль, не выпуская руки тетушки Маргарет, осторожно последовал за ней и выглянул в длинный, теряющийся в темноте холл.

Мертвая экономка послушно двигалась в сторону своей бывшей комнаты. Вот будет визгу, если кто-то из сестер сейчас увидит ее, — подумалось отстраненно. Маргарет меж тем взяла один из кристаллов света и решительно отправилась следом. Помедлив, Рауль тяжело вздохнул и побрел за ней. Вот неугомонное создание! Не лучше ли было просто запереться изнутри и не высовывать носа до утра?

Они проследили за тем, как Глэдис преодолела длинный-длинный переход от господского крыла до предназначенного для прислуги, зашла в комнату, где прежде ночевала Маргарет, и закрыла за собой дверь. А ведь Рауль собирался подпереть эту дверь чем-нибудь тяжелым, да заленился по обыкновению.

— Как подумаю, что вы спали так близко от такой жути, — прошептал он, — так страшно становится. Может, попросить Жана просто заколотить дверь?

— Ваша светлость, — ответила она, — спальня открывается внутрь.

Он поежился, тут же ощутив себя беззащитным, и пожаловался в никуда:

— Почему никто из моих предков не додумался поставить замки снаружи?

— Потому что они не были средневековыми самодурами? — предположила она иронично.

— Да ведь как раз и были.

Хмыкнув, тетушка Маргарет подошла к ржавому рыцарю у стены, задумчиво постучала по нему, прислушалась к гулкому звону и распорядилась:

— А ну-ка помогите мне.

Это было именно распоряжение — в таких вещах Рауль никогда не ошибался, его мир был полон подобных тонкостей и нюансов. Пришлось снова пробуждать в себе смирение и вспоминать о капиталах юной Жозефины.

— Поставим перед дверью, — явно выходя из роли скромной сиделки, продолжала командовать она. — По крайней мере, в случае чего эта железяка поднимет невообразимый грохот. Ну же, ваша светлость, не стойте столбом!

— Может, позвать Жана? — предложил он, без особого удовольствия разглядывая пыль на острых старых доспехах.

— Что ж, у нас совести разве нет? — отозвалась она. — Глухая ночь на дворе.

Сообща они с большим трудом сдвинули с места рыцаря и подтащили его к двери. При этом Рауль порвал шелковую рубашку о железный налокотник, и это невероятно расстроило его, ведь портниха содрала с него воистину неприличную сумму. Перепачкавшись в пыли и ржавчине, он с большим раздражением поправил съехавший шлем и отошел в сторону, стремясь оказаться как можно дальше от зловещей комнаты.