Книга Госпожа преподаватель и Белый Феникс, страница 94 – Марика Полански

* * *

— Госпожа де Вальдан, а как заставить девушку обратить внимание на себя?

Я оторвалась от заполнения учебного журнала и с удивлением воззрилась на Рафаэля. Тот сжимал кожаную папку с такой силой, что материал под его пальцами промялся, а костяшки побелели. То пунцовые пятна окрашивали щёки, то лицо обретало восковую бледность. И только уши оставались одного цвета — ярко-алыми, отчего рыжие волосы казались блёклыми. Парень явно переживал муки первой любви, и я посочувствовала ему от всей души. Разум отчаянно сопротивлялся мысли, что объектом внезапно нахлынувшей юношеской любви оказалась я, хотя нутро твердило об обратном.

Откинувшись на спинку преподавательского кресла, я перевела взгляд на пушистые кустики цинцинии, стоя́щие рядком на подоконниках стрельчатых окон и тяжело вздохнула.

— Честно говоря, Рафаэль, из меня плохой советчик, — призналась я, тщательно подбирая слова. — Можно было бы накидать с десяток советов, которые печатают в журналах взросления. Но боюсь, если они не сработают, то вы можете угодить в очень глубокую яму переживаний и разочарований.

Студент нерешительно потоптался на месте, будто ему резко стало некомфортно в аудитории. Его рука потянулась к уху, пальцы стали яростно терзать мочку, и вот тут я всерьёз заволновалась. У парня был такой вид, как будто его вот-вот хватит удар от переживаний.

— Ну а всё же, — собравшись с духом, спросил он. — Вот на что бы вы в первую очередь обратили внимание?

Я задумалась. Помнится, в юности я была влюбчивая. Даже чересчур. Причём влюбиться могла во всё что угодно: внешность, голос, интересы. Даже в манеру подать руку или общение в кругу незнакомых людей. Я попыталась вспомнить, как влюбилась в Фицпатрика. Тогда он виделся мне сильным, уверенным, дерзким, и это чертовски привлекало. Потом вспомнила Абрахама ван Вильсона. Тогда меня тоже привлекла его сила и властность. Но только они были не напоказ, как у Фицпатрика, а завёрнутые в обёртку спокойствия и рассудительности. Аристократ до мозга костей, которому ничего не нужно было делать, чтобы продемонстрировать, кто является настоящим хозяином положения. Вот только, как показала жизнь, это была не более чем искусная маска, за которой пряталось настоящее чудовище.

— Мой пример — не самый лучший, — отозвалась я, помолчала, глубоко вздохнула и добавила: — Пожалуй, самое лучшее, что вы можете сделать в этой ситуации, — это просто оставаться собой и продолжать заниматься своей жизнью. Если будете из кожи вон лезть, это не принесёт ничего, кроме разочарования.

— Почему?

— Потому что время пройдёт, влюблённость утихнет, и вам всё тяжелее и тяжелее будет удаваться справляться с ролью, которую вы на себя возложили. Рано или поздно вам покажется, будто вас обманули. Вы начнёте ненавидеть свою любовь за то, что перестали быть собой. Да и взамен получили не совсем то, что хотели. А это, знаете ли, тяжёлый груз. Не всем удаётся его вынести.

— А что, если это серьёзно и на всю жизнь? — Рафаэль даже и не думал сдаваться. Опьянённый дурманом влюблённости мозг, видимо, рисовал парню совершенно иные картины, далёкие от реальности, и оттого такие притягательные. — Что, если я хочу провести всю свою жизнь с этим человеком?

Я почесала бровь и полезла в ящик стола за самостоятельными работами. Казалось, если продолжу этот разговор, то он загонит меня в тупик собственных мыслей и болезненных чувств, которые всколыхнули вопросы Рафаэля.