Книга Госпожа преподаватель и Белый Феникс, страница 96 – Марика Полански

Есть три вещи, на которые можно смотреть бесконечно: огонь, воду и ужас в глазах студентов, когда они видят перед собой проверочную работу.

Я стояла возле доски, смотрела, как студенты готовятся к занятию, и из последних сил держалась, чтобы злобно не расхохотаться. Шелестела бумага, клацали письменные принадлежности о столешницы парт, а вид самих студентов был такой, как будто вместо аудитории они оказались на плахе. Гудение голосов становилось громче. Из-за задних парт послышалось: «А может, не надо? Ведь всё так хорошо начиналось!»

— Итак, мои дорогие, — я откашлялась, пару раз щёлкнула пальцами над головой, привлекая к себе внимание, и всё же злорадно хихикнула. — Час расплаты настал. Тунеядцы, лентяи и негодяи, до которых не дотянулись мои руки за этот месяц, будут наказаны по всей строгости учебного закона.

— Спасибо, госпожа де Вальдан! — язвительно отозвался Андреас, глядя в лист с заданиями. — Почему бы вам сразу не превратить в лягушек и не посадить нас в банки? Это было бы куда более милосерднее с вашей стороны.

Тотчас по тёмной голове прилетел увесистый подзатыльник от Грегори. Выпучив от неожиданности глаза, Андреас повернулся к соседу. Грегори же скорчил рожу, подражая прорабу на стройке, вытянул шею и с чувством сказал:

— Учить надо было! Штоб теперь не это самое и не того самого!

— Ваше словарное разнообразие поразительно, Грегори, — я хмыкнула, стараясь сдержать смех. Потом постучала ногтями по столешнице первой парты и повысила голос: — Прежде, чем начнём, я бы попросила вас в добровольном порядке сдать все артефакты для передачи шпаргалок друг другу.

— Да вы что, госпожа де Вальдан! — запричитал Том, с таким выражением лица, что впору уверовать в святость студенческого слова. — Какие артефакты? Мы же честные люди!

— Студенты честными не бывают. Иначе бы вы не доучились до третьего курса. Прошу, — я снова постучала пальцами по столешнице.

Вереница недовольно ворчащих парней в инквизиторских мундирчиках потянулась к первой парте. Несколько долгих минут, — и рядом с моей рукой выросла гора канцелярских артефактов. Тут оказались и пергамент с проявляющимися чернилами, и ручки, самостоятельно решающие любые задачи. Больше всего меня поразило наличие «раковин» — звукозаписывающих артефактов, напоминающих беруши для сна. Такие частенько использовали старшекурсники для запоминания огромного объёма учебного материала. Однако «раковины», как и другие записывающие артефакты, стоили баснословных денег. Немногие преподаватели могли себе позволить такую роскошь. Средняя цена у «раковин» была как пять преподавательских зарплат. И тем удивительнее было, что они есть у обычных студентов.

Я задумчиво почесала подбородок, глядя на гору артефактов. В голове промелькнула мысль, что если их сдать местным торгашам, то можно было бы выручить сумму, покрывающие мои нынешние долги.

— Интересно, а на сколько это потянет, если их сдать барыгам?

— Лет на семь в тюрьме Ньюбейта, — со всей серьёзностью ответил Тим. Приподняв многозначительно брови, он вытащил из внутреннего кармана очередную «раковину» и безразлично положил на столешницу.

По кабинету пронёсся хохот.

— С такой находчивостью далеко пойдёте, молодой человек, — я потрясла поднятым указательным пальцем. Скулы ныли от сдерживаемого смеха. — Но я всё же имела в виду финансовую сторону вопроса. Я вижу тут «раковины» от «Мэдин и Сыновья». А это, пожалуй, самая дорогие производители артефактов из всех существующих на рынке.