Книга Невидимка для космической лаборантки, страница 1 – Алиса Буланова

— Дэвид… — шепчу я, словно бы хочу, чтобы этот дурак за стенкой услышал, как я ласкаю себя, думая о нём.

Внезапно мне начинает казаться, что рядом кто-то есть. Я могла бы поклясться, что слышала тяжёлый вздох. Резко открываю глаза и оглядываюсь. В комнате пусто и тихо. Только пульс барабанит в висках. А ещё между ног всё пульсирует, желая оргазма. Я снова касаюсь своей киски, потираю, массирую. Завожусь ещё сильнее, представляя себе Дэвида сзади.

Неожиданно чьи-то невидимые руки сжимают мои бёдра. Касаются так нежно, ощупывают, поглаживают. Я снова замираю, не зная, как реагировать. Мои глаза открыты, но я не вижу за собой никого. Не вижу, но чувствую. Прямо как в том фильме. Только в отличие от экранного, мой невидимка — прямо сама деликатность. Сначала касается рукой, желая убедиться, что я достаточно влажная, и только потом неспешно вставляет. И пусть это дико и странно, но это оказывается так хорошо, что я решаю отложить выяснение обстоятельств на потом. Я слишком долго была одна. К тому же что бы это ни было, оно не причиняет вреда…

* * *

— Лика, передай мне образец номер девять, — профессор Джонсон отрывается на минуту от своего журнала наблюдений и протягивает руку.

— Сейчас… — бормочу я.

Секунду-другую смотрю на его длинные пальцы в матовых лабораторных перчатках, а затем передаю своему научному руководителю нужную пробирку. Наверное, кто-то сказал бы, что я ненормальная, но я нахожу и эти перчатки, и нашу униформу в целом чертовски сексуальными. Должно быть, виной всему то, что у меня уже очень давно ничего ни с кем не было. А если быть точной, то последнее моё свидание с продолжением случилось прямо перед отправкой на орбитальную станцию, где я нахожусь до сих пор в составе исследовательской экспедиции.

Наш департамент занимается изучением растительности, добытой с поверхности красной планеты. А конкретно мы с профессором пытаемся выяснить возможные скрытые свойства веществ, полученных из этих растений. Нашу лабораторию ещё называют «живым уголком», ведь к ярости зоозащитников мы продолжаем использовать животных в своих опытах.

— Образец номер девять не оказал особого влияния на подопытных мышей… — записывает профессор монотонно. — Реакция испытуемой группы на образец под номером десять позволяет предположить, что данное соединение стимулирует сексуальную активность.

Вздох невольно слетает с губ. Смотрю на этих мышей, что так свободно спариваются в клетке, едва ли не с завистью. И кто ещё из нас в неволе?

Вообще, отношения на станции не запрещены. Как раз напротив, руководство постарались привлечь к проекту как можно больше пар, чтобы они чувствовали себя в экспедиции максимально комфортно и не рвались обратно на Землю. Однако совсем уж «каждой твари по паре» собрать руководителям не удалось. И пусть я понимала, что вряд ли смогу найти себе кого-то в космосе (раз уж в миллионном Нью-Йорке не смогла), но всё равно не воспринимала свой незамужний статус как проблему. Я считала, что моя личная жизнь — дело десятое. В конце концов, возможность исследовать другую планету выпадает крайне редко и не всем. Ради этого приходится чем-то жертвовать.

Но, видимо, физиология берёт своё даже в космосе. Я не могу не думать о сексе. И не могу не говорить о нём, ведь это всё, что мне остаётся.