Книга Хозяйка Северных гор 2, страница 102 – Адель Хайд

К примеру, недавно я съездила к леди Лизбет, и она рассказала мне свежие слухи о том, что во дворец зачастил епископ Йоркский. – Представляешь, Маргарет, – сказала Лизбет, – если король Стефан решится заменить архиепископа Кентерберийского на епископа Йоркского, это перевернёт всю Англию. И, глядя на моё недоумевающее лицо, пояснила: – Епископ Йоркский дальний родственник короля. Но за архиепископом Кентерберийским стоит армия его брата, а там сотни баронов. И говорят, что архиепископа поддерживает Святой престол, и ещё у него связи с норманнами.

В общем, всё чаще во всех домах звучала информация о том, что норманны снова начали накапливать силу, и сплетни про то, что происходило в семействе французских королей. Говорили, что Элеонора Аквитанская начала бракоразводный процесс с Людовиком, и чем это грозило Англии, было непонятно. А я так вообще слабо могла себе представить последствия. И только переживала, что в прошлой жизни так мало уделяла внимания истории. А когда я спрашивала об этом Джона, он мрачно отшучивался, и я понимала, что ни он, ни его величество пока не готовы об этом говорить.

Так в этом странном напряжении прошло несколько месяцев, и наступила зима. Все готовились к празднованию Рождества. Зиля мне каждый раз докладывала, что лечение графа идёт нормально, но каждый раз намекала на то, что это скорее поддерживающее лечение, чем то, что способно вылечить его до конца.

А вот сын графа, Генри Честер, быстро поправился, ещё до наступления зимы встал на ноги, ему оказалось достаточно нормального питания и ухода. Хотя Зилины настойки ему тоже давали. И, как ни странно, и к моему большому удивлению, идея познакомиться с дочерью барона Фортрейн и провести в отдалении от столицы зиму вдохновила молодого графа. И он с небольшим отрядом действительно отправился на север, потому что в ответ на письмо Джона барон Фортрейн прислал восторженный ответ, что он будет безумно рад принять сына сэра Джона у себя в гостях и ждёт не дождётся встречи и знакомства с прекрасным молодым человеком.

Я не знаю, что произошло с Генри Честером в подвалах монастыря, но, когда я последний раз с ним говорила, у него из глаз исчезло безумие, которое напугало меня в Норфолке. На мой взгляд, он как будто бы повзрослел, и я была рада за Джона, и за его сына. И не стала ничего говорить со своей стороны по поводу того происшествия, когда разбойники, напавшие на нас на дороге из Норфолка, признались в том, что их нанял сэр Генри Честер. Я знала, что Джон знает и мне этого было достаточно.

Я собиралась выйти замуж за Джона и не хотела начинать семейную жизнь с того, чтобы между нами стоял поступок его сына, хотя и извинений со стороны Генри я не услышала.

Венчание мы назначили на месяц, следующий за Рождеством. Тянуть дальше было нельзя, потому что и я, и Джон, мы опасались того, что разрешение на брак могут отозвать. Король действительно решил поменять архиепископа Кентерберийского на епископа Йоркского, но пока согласие от Папы на это не пришло, и король Стефан сильно переживал по этому поводу. Ситуация сложилась двойственная, и мы с Джоном решили, что, чтобы не попасть между этими двумя огромными скалами, нужно вступить в брак до того, как кто-то решит этим манипулировать.