Книга Хозяйка Северных гор 2, страница 145 – Адель Хайд

Я же, чтобы моя голова освобождалась от неприятных мыслей, занималась сразу несколькими разработками.

Во-первых, я пыталась сделать линзу для маяка, который мы начали строить ещё летом. Пока же все маяки работали на том, что в них зажигался огонь, но в туманную погоду свет от такого маяка был почти не виден. А туманная погода в наших широтах бывала довольно часто, и мне хотелось сделать линзу, которая бы собирала свет и фокусировала его в луч.

Поскольку мы всё-таки построили небольшую стеклодувную мастерскую, мне подготовили несколько кусков стекла. Я уже замучила мастеров, пытаясь их обточить разными способами, лишь примерно представляя себе, как должна выглядеть линза. Зато попутно у меня получилось сделать увеличительное стекло, которым уже пользовался благодарный мейстер Умло, помогая себе разбираться в записях.

А ещё я задумалась над тем, чтобы сделать компас. Пока все мореплаватели, которые ходили по морям, ориентировались на звёзды. Но звёзды же не всегда показываются на небе, и тогда корабли теряли курс.

Я уже нашла несколько природных магнитов. Оказалось, что возле солевого озера наружу выходит небольшая жила камней, которые отталкиваются друг от друга. Это меня и сподвигло на мысль о том, что можно сделать компас.

Удивительно, но те школьные знания, которые были мною получены ещё в той стране, что перестала существовать в девяностых, сейчас сильно помогали мне. Человеческий мозг, всё-таки удивительный компьютер с неограниченной памятью. Вот только поисковая система у него немного несовершенна. Но когда ты сталкиваешься с задачей и начинаешь над ней думать, то ты получаешь требуемую информацию. Наверное, так и делались те открытия, которые в этом времени ещё «заперты».

Все ждали начала последнего месяца осени. И здесь, на севере, как нигде в Англии, были особенно сильны языческие традиции. Поэтому в первые дни ноября все готовились праздновать Самайн. Но на самом деле громко об этом не говорили. Первого ноября считался день всех святых, следующим днём считался день поминовения усопших.

Я сегодня разговаривала с Ифором, они собирались три ночи жечь костры, жарить мясо, плясать и проводить разные обряды. Мне очень хотелось, чтобы Джон к этому времени уже вернулся. Я говорила ему об этом каждый день… вернее, не ему, а его портрету, который начали рисовать, но ещё не дорисовали.

И он вернулся, но не один. Вместе с ним прибыл новый наместник Уэльса, его сын.

Они прибыли по суше, через перевалы, побоявшись идти на корабле. Я как раз была в лаборатории, когда прибежал мальчик, которого отправил Надд, с информацией, что к нам с перевала спускается довольно большая процессия.

В нашей глуши это была редкость, но я сопоставила эту информацию с тем, что получила голубя от Джона, он писал, что возвращается. К сожалению, большие письма голубями было не передать. Я подумала, что, наверное, это Джон. Но почему большая процессия?

Я выскочила из лаборатории и побежала собираться. Выслушала выговор от Мэри, что, мол, в моём положении, правительницы Уэльса и готовящейся стать матерью леди, так носиться по замку уже не стоит, и всё же собралась, чтобы выйти на улицу встречать прибывших.

Погода сегодня позволяла, и мы с леди Элери, в сопровождении традиционной охраны, которую мне в основном предоставляли либо капитан Седрик, либо сэр Джеффри, вышли во двор замка.