Книга Вторая молодость Фаины, страница 160 – Адель Хайд

Мы с Алексеем назначили встречу на сегодня, чтобы ещё раз отрепетировать представление, подумать, какие вопросы нам могут задать, что мы сможем ответить, и как подать наш шоколад.

Я предвкушала, что потом, если погода наладится, мы заедем за Полиной, поедем погулять, а вечером поужинаем где-нибудь на набережной, провожая всё ещё тёплые деньки.

Но я, конечно, никак не ожидала, что день начнётся с визита матери Алексея.

Я сначала даже не поняла, что это мать Алексея — высокая, хорошо одетая, несмотря на возраст, ухоженная женщина. Даже моя Анфиса Васильевна растерялась, а ведь за эти два дня, пока и я, и Полинка, и Анна Мещерякова пребывали в полной прострации, приходя в себя после похищения и неожиданного освобождения, она взяла на себя роль домоправительницы. Тем не менее, она проводила госпожу Порываеву в небольшую гостиную.

Хорошо, что это уже был третий день после нашего освобождения. Я уже пришла в себя, снова начала вставать пораньше, прекратила бездельничать и с утра занималась делами. А дел было много: помимо того, что было запланировано по нашему с Алексеем партнёрству, уже были назначены деловые встречи по эликсирам, а также встреча с Клоповым по разграничению территории моей земли. В Екатиринбург в имение предполагался приезд картографов и геологов, и было необходимо определить границы участка, переданного государству.

И тут вдруг неожиданный визит его матери. Причём довольно ранний для Москвы, ведь было всего девять утра. Я была одета в простое домашнее платье. Поскольку стояло лето, это было обычное платье из льняного сукна, хотя выделка было дорогая, и платье было цветным, красивого зелёного цвета, правда без излишеств. Единственной яркой деталью в этом платье был белый воротничок.

Я вышла в гостиную. Госпожа Порываева уже сидела там. Я уже знала, что это мать Алексея, потому как она сразу попросила Анфису Васильевну об этом доложить.

– Доброе утро, – громко сказала я, входя в гостиную и пристально глядя на женщину.

Когда-то я сама была и матерью, и бабушкой, и догадывалась, почему она пришла. Но даже предположить не могла, о чём пойдёт речь.

Она сидела на небольшом диване, но при моём появлении сделала попытку встать. Я всё же решила её остановить, потому что здесь по возрасту она была старше меня, хотя по положению, конечно, ниже.

– Не вставайте… Агриппина Александровна? – уточнила я.

– Всё верно, Фаина Андреевна, – улыбнулась мать Алексея Порываева, демонстрируя, что и она знает, с кем говорит.

– Приятно познакомиться, – сказала я. – Чаю? Кофе?

– От чая не откажусь. Благодарствую, – произнесла Агриппина Александровна.

– Тогда погодите минуточку, я попрошу, чтобы сделали, – кивнула я.

Она удивлённо приподняла брови, а я подумала: «Ну-ну, удивляйся, слуг у меня здесь нет».

Я нарочно не стала прикрывать дверь, вышла в коридор и крикнула:

– Анфиса Васильевна, дорогая, можно вас попросить сделать нам чаю?

– Конечно, Фаина Андреевна, – ответила Анфиса Васильевна. – Сейчас всё сделаю.

Я вошла обратно в гостиную. Несмотря на то, что удивление ещё не сошло с лица Агриппины Александровны, вопросов она задавать не стала.

Чай нам принесла Анфиса Васильевна, она вошла медленно вышагивая, и я так поняла, что ей было любопытно, что же это за госпожа Порываева такая к нам приехала. Она также медленно и даже чинно поставила пузатый чайничек и две чайные пары. Чашки были местные, поэтому особой роскошью не отличались. Анфиса Васильевна вышла, но вскоре вернулась и принесла миску со свежими пряниками, в семье все знали мою слабость к этому лакомству.