Книга Хозяйка заброшенного поместья, страница 91 – Наталья Шнейдер

— Думаешь? — засомневалась я.

Кот мявкнул и с удвоенной силой продолжил драть ни в чем не повинное покрывало. Шуганув Мотю, я зарядила пистолет. Жаль, кобура к нему предусмотрена не была. Подумав, я свернула из платка широкий кушак и, обмотав им талию, засунула за него оружие. Снова почувствовала себя дурой, но Мотя меня пока ни разу не подводил, и, прикрыв это безобразие тулупом, я отправилась следить за работниками.

В теплице воровать было нечего, разве что печь разобрать по камушку и унести, так что я устроилась на лавке во дворе, старательно притворяясь, будто за вязанием наслаждаюсь свежим воздухом.

Ни с воздухом — я бы с гораздо большим удовольствием наслаждалась им, работая в саду, — ни с вязанием дело не ладилось. Сама виновата: поленилась возиться с образцом, решив, что нитки плюс-минус такие же, как предыдущие. Не учла, что прядение-то ручное, значит и нитки не стандартизированы. Теперь тапочек получался размера этак сорок второго.

Ладно, мысленно махнула я рукой. Не все же делом заниматься, иногда можно и в свое удовольствие повязать. Будут тапочки арт-объектом — стоять в коридоре и поднимать настроение ярким розовым цветом.

И все же чувствовала я себя дура дурой. Мужики прилежно работали, не изображая перекуры. Несколько раз выбегали туда-сюда, заглядывали за теплицу. Я их не провожала: и так понятно зачем. Пока они копали, я успела пообедать: Марья позвала меня, обещав выйти и приглядеть за чужими. На мой вопрос, не полагается ли кормить работников, заверила, что незачем, если сразу не договорились — да у них наверняка и свое есть. Дуня, закончив с хлевом, отправилась в сад раскидывать снег, а я продолжала вязать розовые тапочки.

— Готово, хозяйка, — окликнул меня наконец тот, что был у них за старшего, крепкий мужик лет тридцати пяти. — Принимай работу.

Я зашла вслед за ним в теплицу. Все было сделано, как и договаривались. Яма, вдоль одной из стен небольшая тропинка, чтобы можно было подобраться к грядке с обеих сторон, отвал земли по другую сторону и перекопанный на глубину лопаты остальной участок теплицы.

Все, да не все.

— Яма — как просила, спасибо. Только мы еще договаривались навоз из навозника в яму переложить.

Главный не ответил сразу. Оглядел меня сверху вниз, будто к добыче примеривался. Я не стала отводить глаз, хотя внутри что-то противно задрожало. Пауза затягивалась.

— Грязная работа-то, — сказал он наконец. — И тяжелая. Добавить бы надо.

— Мы с самого начала оговорили объем работы. И вы сами назначили цену. Отруб на всех. Заканчивайте, и я расплачусь.

— Неправда твоя, хозяюшка, мы договаривались только яму вырыть, а про навоз ни слова сказано не было, — ухмыльнулся мужик. — Нас тут пятеро, все слышали.

Я мысленно выругалась. Пятеро, да. И все будут твердить, будто это я, перед тем как расплатиться, решила добавить мужикам лишней работы.

— Да и за то, что уже сработали, накинуть бы надо, барыня, — продолжал улыбаться он. — Поначалу-то казалось, что делать вроде нечего, а земля, гляди, какая тяжелая — глина сплошная.

Я снова посмотрела на отвал земли вдоль грядки. На глинистую она и близко не походила. Вполне приличный чернозем. Видно было, что за теплицей многие годы старательно ухаживали, облагораживая и удобряя почву.

— Да и промерзла она, долбить пришлось, а с виду-то и не скажешь, — не унимался мужик.