Книга Хозяйка заброшенного поместья, страница 92 – Наталья Шнейдер

И это точно вранье. Я сама в сарае, тоже неотапливаемом, землю копала, когда доставала известь. А в теплице большие окна пропускали свет исправно. Да, она прогревалась не до такой степени, чтобы можно было высаживать рассаду уже сейчас, но и промерзнуть не могла.

Я вдохнула. Медленно выдохнула.

— Мы договаривались вырыть яму и заполнить навозом из навозника, и за это отруб на всех, — повторила я ровным голосом.

Глупо, наверное, было пытаться взывать к здравому смыслу. Разве мало мне попадалось подобных в нашем мире? Банковских работников, продавцов, менеджеров, живущих по принципу «не обманешь клиента — не проживешь». Но если в своем мире я могла фыркнуть и предложить обращаться в суд, то как поступить здесь?

— Я заплачу, как договаривались, за ту работу, которую мы обговаривали.

— Ой, неласкова ты, хозяюшка, — с приторной улыбкой протянул главный. Глянул поверх моего плеча.

Не оборачиваясь, каким-то шестым чувством я поняла, что двое придвинулись мне за спину, а третий встал у двери, перекрывая ее. Пожалуй, права была Марья, когда предупреждала не связываться с чужими. Между собой-то они честные, и в своей деревне всем миром укорот дадут, если что. А вот незнакомую юную барыньку можно и припугнуть, чтобы побольше денег вытрясти. Ищи потом ветра в поле.

— Разве можно над простыми людьми глумиться?

Я приподняла бровь, внимательно на него глядя. Не подействовало.

— Оно, конечно, понятно: тяжело, когда из всей дворни только девка да бабка, — продолжал главарь. — Да только не повод это обманывать. Боженька-то все видит. Не ровен час, уголек из печки выскочит. Дело-то такое, чуть не догляди — и полыхнет, поминай как звали.

Так… Это уже не припугнуть, а настоящий шантаж.

— За такую работу по десяток отрубов на каждого по справедливости будет.

Десять отрубов на каждого — это почти все деньги, что у меня есть. Но даже если я об этом скажу — не поможет. Поняли, значит, что мужчин в усадьбе нет, и решили, что можно не стесняться. Зря я с Марьей не посоветовалась прежде чем соглашаться!

— У меня нет с собой столько денег, — сказала я, изо всех сил стараясь выглядеть спокойной.

Оглянулась. Двое, что подступали со спины, стояли уже совсем рядом и ухмылялись.

— Так ты в дом-то сходи, мы не торопимся. А ежели серебра не хватит, можем и ассигнациями взять. За хорошую работу и платить хорошо надо. Ребята вон проводят, чтобы ты, барыня, по дороге не споткнулась да не заблудилась где.

Тот, что был ближе ко мне, протянул руку, пытаясь взять меня за локоть.

Время замедлилось. В два прыжка я сиганула в канаву, выскочила по другую сторону, прижалась спиной к стене. Выхватив пистолет, направила на главаря.

— Жадность еще никого до добра не доводила. Ни змейки не получите. Убирайтесь!

Голос звенел от злости, но мужикам, кажется, почудились в нем слезы, потому что они разухмылялись еще пуще.

— Ой, барынька, какие опасные штуки ты за пазухой таскаешь! — Главный шагнул к краю канавы. Он не торопился: бежать мне было некуда. — Не пугай, мы тут не таким пуганные. Пистоль-то еще зарядить уметь надо, бабе это не по разуму.

— Правда? — поинтересовалась я, снимая курок с предохранительного положения.

Внутри что-то противно дрожало. Если здравый смысл не возобладает, придется все же стрелять. Нет, мне не было страшно нажать на спуск: ненависть к таким, считающим, что сила дает право на вседозволенность, перевешивала жалость. Вот только заряд-то один! Надо было мне послушаться кота — ясновидящий он, что ли! — и взять оба пистолета.