Книга Восстание Феникса, страница 9 – Элла Саммерс

— Нет, — выдохнула я.

— Да, — сказал он. — Они были убиты, и я хочу, чтобы ты помогла мне выяснить, кто это сделал и почему.

— Что я могу сделать?

— Ты можешь отслеживать магию. Что ещё важнее, ты можешь отследить воспоминания с помощью чьей-то магии. Именно так мы найдём убийцу.

Я сжала свои руки, и костяшки моих пальцев хрустнули от осознания окончательности.

— Но чтобы найти убийцу…

— Да, — сказал он. — Тебе нужно будет вернуться домой.

Вернувшись в Авалон спустя почти десять лет, я почувствовала себя чужаком в своей собственной стране. Авалон был не просто страной. Это город, который охватывал весь континент, единственный континент в нашем водном мире. Авалон был также тем, что мы называли нашим миром. Город, страна, континент, целый мир — Авалон был всем этим.

Городом Авалон управляли корпорации, великие Магические Дома. Однако большинство людей не принадлежало ни к одному Дому, даже в качестве дочернего подразделения. Большинство населения не имело какой-либо принадлежности. У них не было Дома. И, следовательно, они были бессильны. В Авалоне избранные правили бесправными массами.

В этом смысле мой мир не сильно отличался от любого другого; мы просто не лгали об этом. Истина была на самом видном месте, очевидная и незатейливая, она сквозила в каждом взаимодействии, каждой сделке, каждом брошенном взгляде и каждом сказанном слове.

Но это всё равно не делало ситуацию правильной.

— Мне они нравятся, — сказал Лекс, когда мы открыли меню.

Он пригласил меня в кафе на завтрак перед началом расследования, потому что я выглядела «очень бледной и очевидно находилась на грани обморока». Да, но я только что узнала, что наши родители умерли, и, что ещё хуже, их, вероятно, убили. Мне нужно немного времени, чтобы осознать это. Лекс был убежден, что еда — это решение проблемы. Это очень даже в его духе. Лекс считал, что еда — это решение всех проблем.

— Кас и Калани, — продолжил он. — В них много от тебя.

— Ты имеешь в виду мой острый ум и завидную сообразительность?

— Вообще-то, я имела в виду их любовь к спорам и жажду неприятностей.

Я фыркнула.

— Да, они мои дети. Думаю, некоторые из моих самых привлекательных качеств передались и им.

— А что насчёт их отца? Передались ли им какие-нибудь из его качеств?

Я опустила глаза и пробормотала:

— Надеюсь, что нет.

— А кто, кстати, их отец?

Я чуть не уронила меню.

— Ты не готова говорить об этом, не так ли? — тихо сказал Лекс.

— Нет, я не готова говорить об этом.

— Прошло десять лет, Арина.

— Знаю, — я вздохнула.

— Хорошо. Мы не будем говорить об этом, — он пододвинул ко мне корзиночку с мини-круассанами. — Ешь. Тебе лучше постепенно готовить себя к основному блюду.

— Я даже не знаю, каким должно быть основное блюдо, — я просмотрела меню. — Может быть, блинчики. Или вафли. Или вафли и блинчики.

— Видишь? Я же говорил тебе, что завтрак — это хорошая идея, — сказал он с торжествующей улыбкой.

— Ты был прав, — я взяла круассан. — Ты это хотел услышать?

Его улыбка стала шире.

— Всегда.

Следующие несколько минут мы провели, обсуждая достоинства различных вариантов меню и поглощая все мини-круассаны. Но, несмотря на то, что еда была вкусной, а беседа — приятным развлечением (я действительно скучала по своему брату), я обнаружила, что мои мысли постоянно возвращаются к моим детям.