Книга Хозяйка поместья с призраками, страница 44 – Алекс Ривер

– Да разве ж оно краденое? – искренне удивился Доннер. – Я, можно сказать, по справедливости всё решил. Тот барон знаешь сколько людей обворовал? Простые работяги на земле спину гнут, а он их налогами душит. Да и вас, как я понял, этот прыщ обворовал.

«Надо же, Робин гуд какой», – хмыкнула про себя Анна. Но вслух, видя, что Лилия готовится пуститься в душеспасительные нравоучения, и чувствуя, что вот-вот рухнет от усталости, прервала их перепалку:

– Хватит. Лилия, он жив, я жива, мы достали то, за чем ходили. Доннер, спрячь свои трофеи куда подальше и забудь о них. Пока что. Сейчас нам важнее это. – Она положила на кухонный стол стопку бумаг, добытых из кабинета Кригера.

Пока Лилия, ворча, ставила на стол похлебку, а Доннер с явным сожалением убирал серьги, Анна развязала бечеву и разложила бумаги на столе. В свете коптящей свечи проступили заголовки: «Счет на поставку леса. Старая мельница», «Договор аренды земель», «Занфрид. Управляющий».

– Занфрид… – прошептала Анна, вспомнив таинственный иницал «З». – Так вот ты кто! Управляющий.

Она углубилась в чтение, усилием воли заставляя усталый мозг работать. Неимоверно хотелось спать, но Анна понимала, что позже у неё может не быть свободного времени или даже возможности спокойно прочитать и сверить информацию из этих писем. Цифры, суммы, условия аренды. И везде – подпись барона Кригера. Он не просто воровал – он системно обирал имение фон Хольтов годами, сдавая в аренду их же земли подставным лицам, а прибыль кладя себе в карман. Старая мельница, судя по документам, была ключевым местом – там когда-то хранилось зерно, а после того, как здание стало ветшать, именно там барон назначал сомнительные сделки.

Но самое интересное ждало ее в конце пачки. Это было письмо, написанное нервным, торопливым почерком. От того самого Занфрида. Он умолял барона о встрече, писал, что больше не может молчать, что «пропавших слишком много, чтобы скрывать», и что «фон Хольты начинают задавать вопросы». Письмо было датировано годом накануне смерти родителей Анастасии. После него, судя по всему, переписка обрывалась. Судя по подпаленным краям, бумагу собирались сжечь. Почему барон этого не сделал в итоге, оставалось лишь гадать.

У Анны похолодело внутри. Пропавшие? Неужели барон не останавливается перед убийством? Хотя… это она подозревала ещё после того разговора с Доннером о подозрительных пирожных.

Она отложила письмо и посмотрела на воришку, который уже уплетал похлебку за обе щеки.

– Ты там, в доме, ничего не слышал странного? Про какую-нибудь мельницу? Про исчезновения людей?

Доннер, набив рот, отрицательно мотнул головой.

– Нет, красавица, про людей ничего не слышал. Только про то, какая барон важная шишка и как все его боятся. Хотя про мельницу… – он проглотил, – один из лакеев, пока я в буфетной прятался, бубнил, что «барон опять на мельницу собирается, делать там свои тёмные дела». Но его тут же заткнул управляющий, поэтому я не смог узнать, что там у него за дела.

Пазлов было уже вполне достаточно. Анна чувствовала, как из разрозненных кусочков – расписок, записок, ночного разговора барона, письма управляющего – складывается пренеприятная для Кригера картина. Барон Кригер оказался не просто жуликом. Он был преступником. И к старой мельнице вели все кривые дорожки его тёмных дел.