Книга Царство бури и безумия, страница 154 – Люсинда Дарк

Он фыркает. Кажется, это первый звук веселья, который я от него слышу. — Мягко сказано, — говорит он, ставя свою недопитую чашку на стол, — но продолжай.

— Ты не можешь пойти со мной на встречу с моим братом.

Холодные глаза встречаются с моими. Я ожидаю, что он скажет мне «твои проблемы» или «мне насрать», но вместо этого он наклоняет голову набок и смотрит на меня. Его глаза не светятся, как раньше. Сегодня они обычного прозрачно-голубого цвета. Он не излучает природную Божественность, которая обычно скрывается под поверхностью его кожи. Вместо этого, в этой затемненной кофейне, он выглядит почти нормально. Если бы кого-то вроде него можно было назвать таким заурядным.

— Почему это? — наконец спрашивает он.

Я выдыхаю, сама не осознавая, что задерживала дыхание. — Моему брату не нравятся Смертные Боги. — Я решаю придерживаться некоторых истин. Ложь легче исказить, когда она основана на фактах. — Ему некомфортно рядом с ними, и я хочу убедиться, что он знает, что у меня все хорошо после… всего, что произошло. — Я делаю паузу перед последней частью, ненавязчиво напоминая ему о его роли в моем наказании и о том, почему он думает, что мы здесь.

Между нами повисают долгие мгновения тишины. Пот собирается у основания моей шеи и стекает по спине под позаимствованную тунику. Я жду, мне любопытно узнать, что скажет Руэн, какое он примет решение. В конце концов, я действительно не могу отвести его к мадам Брион, так что, если он откажется слушать, мне придется отменить всю эту поездку, и уход из Академии будет пустой тратой времени.

Руэн отрывает от меня голову и осматривает комнату. В отличие от настоящих таверн, здесь на стенах висят книги. Некоторые посетители за столиками пьют, разложив перед собой бумаги или различные книги. Я собиралась привести его в таверну и немного напоить, прежде чем исчезнуть, но, думаю, это место подходит ему гораздо больше.

— Как далеко от этой кофейни живет твой брат? — он спрашивает.

Я напрягаюсь, раздумывая, как ответить. Правду. Ложь. Или половину на половину. Я предпочитаю правду. — Несколько кварталов, — отвечаю я. — Трущобы глубже, чем окраины, но я могу добежать туда меньше чем за тридцать минут.

Руэн, кажется, обдумывает мои слова. Проходит еще несколько мгновений молчания, и я тянусь за своим кофе, отпивая еще, пока он остывает. Когда моя чашка почти пуста, Руэн вздыхает. — Иди, — тихо говорит он. — У тебя есть ровно три часа, пока я не приду за тобой.

Я выпрямляюсь на стуле. Три часа дают мне всего два, если учесть тридцатиминутную дорогу туда и обратно. — Я вернусь, — заверяю я его.

Его тревожащие глаза, глубокие и необъятные, как могучее море, и похожие на шторм на горизонте, встречаются с моими. — Я знаю, что ты это сделаешь, — говорит он мне. — Потому что, если ты этого не сделаешь, я сам приду за тобой. — Он прижимается ко мне так близко, что его тепло прижимается к моему боку, и все, о чем я могу думать, это о его полуобнаженном теле, покрытом потом, и о том, насколько он чертовски опасен просто потому, что именно он сдал меня Долосу и наказал.

Однако, в отличие от других Смертных Богов и их Терр, Руэн чувствовал вину за то, что он сделал. В его намерения не входило увидеть, как мне причиняют боль, и когда я была наказана, он попытался унять боль. Он здесь, помогает мне из-за этого чувства вины.