Книга Царство бури и безумия, страница 4 – Люсинда Дарк

Кэдмон вздыхает и поднимает плоскую ладонь лицом ко мне, чтобы мои слова не достигли цели. — Долос такой же, как Акслан, — заявляет он. — Возможно, это самая сильная слабость Бога — быть так привязанным к источнику наших способностей, но не все существа так совершенны, как им хотелось бы верить. — Это не похоже на разговор с Богом. Он прищелкивает языком. — Если ты склонишься перед Долосом и предложишь ему то, без чего он не может жить, он не откажется. — Эти холодные, как земля, глаза снова останавливаются на мне, и я клянусь, что они заглядывают прямо в мою душу. Мои руки чешутся сжаться в кулаки, чтобы побороть это жуткое чувство, которое он вызывает. Я подавляю желание. — Все, что тебе нужно знать, это то, что если ты хочешь каким-то образом исправить свою ошибку, должна быть заключена сделка.

Сотня ударов плетью. Достаточно, чтобы убить смертного человека, каким бы болтливым, храбрым или чертовски умным он ни был. И да, я знаю, что Кайра обладает всеми этими качествами. Это доказывалось снова и снова с того момента, как она впервые появилась. То, как она смотрела каждому из нас в лицо, не дрогнув. Как она перехитрила маленькую игру Теоса с Малахией. Как она догадалась, что это я сдал ее декану и что я использовал свои собственные способности, чтобы проникнуть в офис Долоса и посмотреть, как ей вынесут приговор.

Если необходимо заключить сделку, я сделаю это.

— Мне нужно идти. — Слова слетают с моих губ еще до того, как я осознаю, что двигаюсь, проскальзывая мимо Кэдмона.

— Будь умнее, Руэн, — бросает Кэдмон через плечо, когда я начинаю трусцой спускаться по тропинке, которая привела меня сюда, камни под ногами выровнены веками — их утоптали те, кто приходил сюда в поисках тишины и уединения… или иной, куда более окончательной тишины. Именно из-за последних это место теперь зовётся Точкой Невозврата.

Свежие раны, скрытые под туникой, жгут и пульсируют — ублюдочная форма раскаяния. Я ускоряю шаг, и вскоре уже несусь во весь опор, обратно, к шпилям Академии, серо-чёрным осколкам, пронзающим небо, что быстро расцветает над головой.

Я винил ее. Просчет с моей стороны. Я винил сереброволосую красавицу Терру, назначенную моим братьям и мне. Правда засела у меня где-то под ложечкой.

Я должен все исправить.

Пространство между моим мозгом и черепом пульсирует тупой, вездесущей болью.

— Блядь. — Проклятие выскальзывает на свободу, когда я на всём ходу вылетаю за угол, задевая плечом огромный валун. Камень рвёт кожаный рукав куртки, и я чувствую, как из свежей раны начинает сочиться кровь. Это не имеет значения.

Быстрее, я подгоняю свои ноги. Быстрее. До того, как полностью взойдет солнце, до того, как проснется Академия, до того, как арена заполнится. Пока еще не стало слишком поздно.

Глава 2

Кайра

Три дня в темноте. Три дня в абсолютной тишине и изоляции. Если бы я не проходила через это в качестве очередного тренировочного теста Офелии, я бы уже сошла с ума. Клянусь небом, я, наверное, уже сошла с ума. В конце концов, я сижу здесь и думаю о том, что я собираюсь сделать с братьями Даркхейвенами, когда выберусь отсюда и мое наказание закончится. В частности с Руэном Даркхейвеном.

Сто ударов плетью. Я царапаю ногтем последнюю полоску на стене, отсчитывая дни наказания, просто чтобы найти себе какое-нибудь гребаное занятие, пока я жду, и жду, и жду. Мне придется выдержать сотню ударов плетью, если я хочу отомстить ему. Руэн был прав, как бы мне ни было неприятно это признавать, для человека это… невозможно. Просто выжить, не раскрывая своей личности, будет подвигом само по себе.