Книга Кровь богов и монстров, страница 104 – Люсинда Дарк

— Ты здесь, — констатирует он с кивком. — Хорошо. Нам многое нужно обсудить.

Я ничего не говорю. Я просто жду и поворачиваюсь, наблюдая, как он обходит кресло и направляется к барной стойке на другой стороне комнаты. Он берет с полки стакан, открывает графин и наливает себе изрядную порцию. Азаи смотрит на стакан, а затем наливает второй, наполняя и его.

Еще только поздний час, а он уже пьет. Я сосредотачиваю свое внимание на его лице, отмечая свежие морщинки вокруг глаз и губ. Он выглядит старше с тех пор, как я видел его в последний раз. Это странно. Он всегда казался совсем молодым. Однако сейчас он выглядит достаточно взрослым, чтобы на самом деле иметь детей моего возраста. Я принимаю к сведению и прячу информацию на задворках своего сознания — это то, о чем мне обязательно нужно будет спросить Кэдмона. Он сказал, что Боги стареют, но кажется странным, что это происходит в течение нескольких лет, когда они живут столетия.

— Пойдем. — Азаи щелкает пальцами в мою сторону. — Выпей со мной, сынок.

Стиснув зубы, я делаю медленные размеренные шаги к нему. Когда он протягивает мне второй стакан, полный янтарной жидкости, я не жду, пока он попробует его первым. Я подношу его к губам и выпиваю все залпом.

Азаи замирает, не донеся свой бокал до губ.

Я со стуком ставлю стакан. — Спасибо, — выдавливаю я слова. — Оно было весьма приятным.

Ухмылка пробегает по его губам, и он фыркает, делая глоток из своего бокала. — Сомневаюсь, что ты что-то почувствовал, — комментирует он. — Ты выпил его так быстро, что я сомневаюсь, что ром даже коснулся твоего языка.

Он был прав. Я предположил, что алкоголем был бренди, а не ром. Я даже не пробовал этот напиток, но я бы понял это, если бы попробовал. Я дарю ему улыбку, полную зубов, жалея, что у меня нет способности Каликса выпускать на свет клыки.

— Дело не в сорте, который придает ликеру приятный вкус, — говорю я, — а в компании, в которой мы находимся. — И не важно, выдержанный это алкоголь или нет, я бы сказал, что все, что даст мне этот мужчина, в конечном итоге окажется не более чем дерьмом у меня на языке.

— Я вижу, ты научился хорошо держать язык за зубами, — говорит Азаи, его слова наполовину веселые, наполовину сардонические, когда он слегка прихлебывает из своего бокала. — Но я позвал тебя сюда не для того, чтобы обсуждать выпивку. Скажи мне, я слышал, что твоя Терра была признана Смертной Богиней. Что ты знаешь о ней?

Опасное предчувствие расцветает в моей груди, распространяя тьму, о существовании которой я даже не подозревал, наружу, пока оно не проникает в каждую мою конечность. Мое тело реагирует так, словно оно атрофировалось. Эта встреча из-за Кайры?

Теперь я действительно жалею, что все еще не держу свой бокал в руке. Это, по крайней мере, дало бы мне возможность сосредоточиться на чем-то другом, а не на осознании того, насколько близко ко мне находится Азаи и как легко было бы ударить его кулаком в лицо.

Не позволяй своему гневу управлять тобой, сын мой, ибо гнев сделает тебя слабым перед неправильным выбором.

Я закрываю глаза, когда мягкий, почти лирический звук воспоминания проникает сквозь ярость, переполняющую меня. Голос усталый, но любящий. Женственный.

Твой гнев не меняет никого, кроме тебя самого. Ты можешь использовать его как топливо, но не позволяй ему поглотить тебя, иначе ты перестанешь быть тем, кто ты есть, — ребенком моего сердца.