Книга Кровь богов и монстров, страница 106 – Люсинда Дарк

В этом я должен быть осторожен. То, что я знаю о способностях Кайры, невелико, но я пока не знаю, какую информацию ему уже дали — и есть ли она вообще.

— Кэдмон обнаружил ее наследие, — медленно произношу я. — Разве он не дал тебе никакой информации об этой девушке? — Я отказываюсь произносить ее имя в присутствии такого подонка, как он.

Азаи — высокий Бог, возвышающийся над большинством других благодаря громоздкому телосложению, которое кажется естественным для Бога Силы. Когда он отворачивается от меня и топает прочь, комната, кажется, дрожит от его резких шагов. Пол колеблется, и пыль, которая когда-то прилипала к открытым балкам наверху, осыпает мое лицо как дождем. Азаи пересекает комнату и в очередном приступе гнева хватает кресло, на котором до этого сидел, и швыряет его в стену. При ударе кресло ломается. Еще один громкий треск разносится по комнате, эхом отражаясь от сводчатого потолка, когда дерево раскалывается сквозь нетронутую в остальном ткань, разлетаясь острыми осколками. Маленькие кусочки набивки падают на пол, когда кресло рушится.

Грудь тяжело вздымается, он хрипло дышит и смотрит на беспорядок, который устроил, прежде чем проводит рукой по своим светлым волосам, большая часть которых заплетены в длинные косы с прикрепленными к ним различными безделушками. Побрякушки мерцают в такт каждому движению.

— Как мой сын, — начинает он, — для тебя должно быть честью ответить на мой вызов и предоставить мне информацию, которую я требую.

Честью? Как смешно. Нет ничего благородного в том, чтобы быть его сыном.

— Кэдмон что-то скрывает. — Его рука перемещается к такой же длинной бороде на подбородке, поглаживая блестящие безделушки и там. Мои глаза вспыхивают и сужаются от его слов, но он не смотрит на меня. Вместо этого он смотрит в окно.

— Есть вещи, которых ты не знаешь, мальчик. — Я прищуриваюсь, глядя на мужчину, стоящего в остатках своего гнева, когда он подходит ближе к окну, чтобы посмотреть на скалу и океан за ней.

Богов, может быть, и трудно убить, но им нетрудно причинить вред. Сера делает их уязвимыми, и когда я смотрю на затылок Азаи, увешанный множеством ценных украшений, я представляю, как разбиваю его лицо о стекло и швыряю на зазубренные камни внизу. Если бы эти камни были серой, было бы только лучше.

— У нее такие же способности, как и у всех нас, — говорю я вместо того, чтобы осуществить эту мечту. Сейчас не время, но будущее все еще неизвестно. Я могу получить свою возможность, если правильно разыграю свои карты. — Принуждение. Также исцеление и сила.

Азаи смотрит на меня через плечо. — Больше ничего? Никаких намеков на то, кто мог быть ее Божественным родителем? — требует он.

Я качаю головой, молчаливая ложь. Насколько мне известно, он еще не знает о ее фамильярах и контроле над тенями и пауками. Это больше, чем что-либо другое, говорит мне о том, что, когда Кайра обретет свою истинную силу, это будет великолепное зрелище. Возможно, она даже более могущественна, чем мои братья или я.

— Даже если ее силы проявятся, это не означает, что они укажут на то, кто ее Божественный родитель, — напоминаю я Азаю. — Некоторые силы больше отражают личность Смертного Бога, чем его происхождение.

Азаи хмурится от моих слов, но он качает головой вверх-вниз почти отсутствующим движением. — Да, да, конечно. — Он снова отворачивается к окну.