Книга Кровь богов и монстров, страница 40 – Люсинда Дарк

Открыв рот, я мгновение смотрю на нее и на тот факт, что ее руки покрыты этой дрянью. — Ты только что… бросила это в меня? — Спрашиваю я, задыхаясь, когда кислый запах поднимается вверх и обжигает мои ноздри.

Позади меня раздается стон. Рука Теоса ложится на мое плечо прежде, чем я чувствую, как она отдергивается, и звук отвращения в его голосе, когда он говорит, не оставляет сомнений относительно причины. — Гребаные Боги, что это за запах?

Мейрин моргает, как будто она тоже удивлена своими действиями, но все же не отстраняется, когда я чувствую, как влажный комок чего-то липкого и отвратительного скользит к моей заднице по тонкому материалу ночной рубашки. Она делает шаг назад, когда я делаю шаг вперед. Поднимая покрытые коричневой жижей руки, она роняет теперь уже пустую миску на пол.

— Поверь мне, — быстро говорит она, поднимая свои руки вверх. — Лучше покончить с этим, чем страдать от новых ощущений…

— С чего ты взяла, что мне это нужно? — Спрашиваю я, прерывая ее, прищурившись, глядя на нее, и отодвигаю ногой миску в сторону.

Мейрин, словно почувствовав мои намерения, ныряет к кровати и карабкается по простыням и одеялам. Выругавшись, я протягиваю руку, почти схватившись за подол ее юбок, когда она прыгает к противоположному концу. Стиснув зубы, я принимаю более широкую позу, когда она достигает противоположной половины кровати и поворачивается, с жалким извиняющимся видом пожимая плечами.

— Это происходит со многими молодыми Смертными Богами, — отвечает она. — Иногда Божественность формируется не сразу, а через несколько лет, и если это происходит слишком резко, ощущения становятся просто невыносимыми. До тех пор, пока ты не переживёшь нечто, что приглушит их и поможет справиться. Теос знает. Он через это проходил.

Повернув голову, я смотрю на хмурого Теоса, который вытирает большим пальцем струйку крови под своим уже заживающим носом. — Да, и я был счастлив забыть об этой отвратительной смеси.

Топот шагов раздается за долю секунды до того, как кремовая, коричневая и красная полоса проносится мимо края кровати. Я не колеблюсь. Я ныряю за удаляющимся телом Мейрин и поваливаю ее на пол в сплетении конечностей и воплей. Кусок грязной жижи соскальзывает с моей задницы и шлепается на пол позади меня.

— Теос! — Кричит Мейрин. — Убери ее от меня!

Издалека я слышу, как со скрипом открывается дверь спальни, но мое внимание полностью сосредоточено на том, чтобы прижать запястье девушки подо мной к полу, а не на том, чтобы видеть, кто вошел. — Я мог бы, но я также не хочу, чтобы меня снова ударили, — отвечает Теос.

Мейрин стискивает зубы и прижимается к моим бедрам. Моя хватка скользит по липкой массе, покрывающей ее ладони. От того места, где мои руки удерживают ее, искры боли пронзают мои конечности и мышцы. Вздох срывается с моих губ, и я опускаюсь на нее сверху, шипение вырывается из моего горла.

— Гребаная… сука, — выдыхаю я.

С ухмылкой Мейрин поднимает подбородок, глядя на меня. — Целители могут делать больше, чем просто залечивать раны, сука, — парирует она.

Возможно, в любое другое время я бы гордилась ее бравадой — Боги, не будь я той, в кого она только что швырнула дерьмо, пахнущее хуже любого конского навоза, с которым я когда-либо сталкивалась, — я бы стояла в сторонке и хохотала до упаду.