Книга Прибежище из серы и тьмы, страница 143 – Люсинда Дарк

Почти сразу же тело кабана обвисает, как будто она только и ждала этого. На этот раз, когда она скулит, в этом звуке больше облегчения и благодарности, чем в чем-либо другом.

Когда Руэн возвращается, он не издает ни звука. Не слышно ни громкого треска, ни шороха, просто пустой участок травы рядом со мной в одно мгновение и темное тело на одном согнутом колене в следующее. — Вот. — Он протягивает мне флягу, и когда я хмуро смотрю на него в замешательстве, чертовски хорошо зная, что не видела его с ней раньше, он слегка усмехается. — Я взял ее у одного из других, — признается он, отвечая на мой невысказанный вопрос.

Я беру ее и переворачиваю содержимое, выливая воду на рану, пытаясь смыть кровь, чтобы увидеть, насколько серьезны повреждения.

— Это плохо. — Мне не нужны слова Руэна, чтобы понять, что то, что он говорит, правда, но почему-то я надеялась, что это не так. Порез слишком глубокий, и почти сразу после того, как мы смываем кровь водой, из нее хлещет еще больше.

Глухой удар отвлекает мои хаотичные мысли настолько, что я отвожу взгляд от животного и вижу Марала на земле, который, чертыхаясь, извивается и поднимается на ноги. — Что, черт возьми, с тобой не так? — требует он. — Ты думаешь, что можешь подойти и забрать мою добычу? Иди и убей своего собственного зверя.

— Она не зверь, — огрызаюсь я.

Темные глаза Марала поворачиваются ко мне, а затем закатываются. — Фуу, — усмехается он. — Только не говори мне, что ты какая-то любительница животных. Это Охота. — Он произносит это слово так, словно оно должно что-то значить для меня. Все, что это означает для меня, — это смерть.

Марал фыркает и хмуро смотрит на нас четверых — пятерых, включая лежащего на земле кабана. Я не сомневаюсь, что его следующие слова сказаны только потому, что его группа бросила его. — Тогда ладно, — огрызается он, поднимая руки вверх и делая шаг назад, точнее, подальше от Каликса. — Оставьте себе эту чертову хрень, но знайте, что я убью другого. Я убью больше, чем любой из вас, прежде чем Охота закончится.

— А что, если они не животные? — Настаиваю я. — Что, если бы они были такими же, как ты или я?

Марал смотрит на меня так, словно я сошла с ума. Македония сказала, что это случится. В это никто не поверит. Она была права. Он просто качает головой на мои вопросы и не отвечает на них, когда подходит к тому месту, где лежит его упавший меч, и поднимает его, возвращая на место, прежде чем побежать, чтобы присоединиться к своим друзьям.

Когда он уходит, Теос подходит ближе. — Кайра?

Прикусив нижнюю губу, я оглядываюсь на кабана, чье затрудненное дыхание замедляется с каждой секундой. — Он умирает, Кайра, — говорит Руэн. — Ты должна была позволить ему избавить это существо от страданий.

— Это не существо, — говорю я. — Это не животное.

— Что ты имеешь в виду? — Спрашивает Теос, подходя ко мне и опускаясь на колени в траву и грязь. Кровь окрашивает зелень вокруг нас в ржаво-красный цвет.

Я проглатываю комок в горле, когда глаза кабана смотрят на меня. В них нет надежды. Она знает, что умирает и что я не могу ей помочь. Все, что я могу сделать, это унять боль, сделать так, чтобы она не чувствовала ее так сильно, когда делает свой последний вздох.

— Прости, — повторяю я, слова застревают у меня в горле.