Книга Прибежище из серы и тьмы, страница 42 – Люсинда Дарк

Я возвращаюсь к осмотру похожего на пещеру обеденного зала. — Они даже не пытаются скрыть свое недовольство Смертными Богами, — рассеянно бормочу я.

Исчезли роскошные гобелены и позолоченные картины, украшавшие стены Академии Ривьеры. Вместо них в Ортусе — лишь недовольство и полное отсутствие ухода. Безжизненные глаза Терр из Ортуса будто смотрят поверх огромного пространства зала — и в то же время сквозь него. Как если бы их взгляд не измерялся тем, что перед ними, а тем, что находится за пределами осязаемого мира.

— У нас есть хоть какое-нибудь представление о том, что они планируют в отношении нас? — Спрашивает Мейрин, возвращая мое внимание к себе, пока она проглатывает хлеб с едва сдерживаемым отвращением.

— Мы с Каликсом прогулялись прошлой ночью, — признается Руэн, понижая голос, чтобы только те, кто находится поблизости, могли услышать его слова.

Я наклоняюсь ближе к столу, мой взгляд прикован к покрытому шрамами лицу Руэна. — Что вы нашли?

У меня появляется легкое ощущение мурашек на затылке, там, где мои волосы были приподняты и заплетены в косу, как будто кто-то наблюдает за мной. Не желая оборачиваться и проверять, так ли это, я продолжаю смотреть на Руэна, пока он говорит.

— Дело не столько в том, что мы нашли, сколько в том, чего мы не нашли, — начинает он.

— Что это значит? — Мейрин спрашивает, нахмурившись.

Брови Руэна хмурятся, а между глазами образуются двойные морщинки, когда он, кажется, обдумывает свои следующие слова. Затем, со вздохом, он говорит:

— Здесь нет классных комнат. Предполагается, что это была первоначальная Академия, но нет никаких признаков того, что это место вообще для чего-то использовалось. Все остальные помещения для Смертных Богов такие же — неухоженные и грязные. Многие как из Ривьера, так и из Пердиции жаловались на Терр из Ортуса, но они ничего не предприняли по этому поводу.

— Я удивлена, что Смертные Боги не набросились на них, — мягко говорю я. Там, в Ривьере, Терра мог бы получить пощечину или избиение за то, что посмел даже неправильно взглянуть на Божественное потомство.

Полуночные глаза Руэна встречаются с моими. — Они это сделали.

Мейрин резко вдыхает, и когда она оборачивается, я знаю, даже не глядя, что она ищет Найла, чтобы убедиться, что он невредим. Сомневаясь, что с этого момента до того, как мы вошли и я увидела его, что что-то могло произойти, я продолжаю концентрироваться на мужчине напротив меня.

— Так они набросились? — Уточняю я.

Он кивает.

— Как? Почему я ничего не слышала?

— О, ты же знаешь, какие мы, маленькая воришка, — говорит Каликс, откидываясь на спинку сиденья и беря булочку. — Кто-то орет, кто-то требуют к себе лучшего обращения, а кто-то набрасывается с кулаками. — Он пожимает плечами. — Терры Ортуса не реагирует. Ни на какие оскорбления. Поэтому остальные поняли, что независимо от того, чего они требуют, будут предоставлены только определенные вещи. Убирать их комнаты и предлагать еду получше, чем это, — он делает паузу, указывая на печальную отговорку Мейрин насчет супа, тушеного мяса или что там еще, черт возьми, это такое, — здесь не предложат.

— Чего они от нас хотят? — Дрожащий вопрос Мейрин прорывается сквозь быстро нарастающее напряжение за столом.

— Это вопрос, на который мы все хотим получить ответ, — говорит Теос, когда Терра, которого я узнаю по Ривьеру, останавливается у стола с подносом в руках. Мужчина, и без того слишком худой, выглядит так, словно похудел еще больше, хотя мы пробыли здесь всего день и ночь, но его руки не дрожат, когда он ставит четыре миски, чтобы раздать их Даркхейвенам, а также мне. Я беру миску и подношу ее к носу, принюхиваясь.