Книга Развод с императором драконов, страница 102 – Юлия Ханевская

— Ты не вещь, — прорычал он низко, и в голосе звучала звериная ярость, перемешанная с болью. — Конечно, нет. Но ты — моя истинная.

Я захлебнулась от эмоций, от того, как четко прозвучала в нем эта ярость, направленная на самого себя.

— Это не значит, что я тебе принадлежу! Но ты снова повторяешь эту ошибку! Снова решаешь за меня, а потом ставишь перед фактом.

— Элира, наш развод — один сплошной фарс. Огромная ошибка. Я был не в себе, когда заключал его, а второй жены у меня вовсе не существовало — это же Тьма, сущность, колдовство, которым заволокло мой разум и душу. Морок, охвативший меня. Потому наш развод не может быть действительным.

— Но для меня это все более чем по-настоящему! Ты обидел меня, унизил, сделал мне больно. А потом просто взял и все отменил! Так не бывает, Рэйдар. Мое сердце так не работает.

— Прости меня, Элира. Я пытаюсь все исправить, но возможно делаю это неправильно.

Он прикрыл веки и тяжело вздохнул. Затем посмотрел прямо в глаза.

— Я ненавижу себя. Презираю за то, что позволил колдовству затуманить мой разум. За то, что поддался Тьме и сделал столько ошибок. Но во всем этом кое-что никогда не менялось — наша истинная связь.

Я попыталась вырваться. Подняла руку и ударила кулаком ему в грудь — в беспомощной попытке оттолкнуть, заставить отступить. Но он лишь сильнее прижал меня к себе. Его лицо опустилось к моим волосам, он жадно вдохнул, и по моей коже пробежали мурашки.

Одеяло соскользнуло на пол. Я осталась в одной тонкой сорочке, ткань которой не могла укрыть, не могла защитить. Сквозь нее я чувствовала жар его тела — жар дракона, что пробивался наружу, и от этого пламени мне стало трудно дышать.

Эмоции разрывали изнутри. Злость, обида, страх — и то, что я не хотела признавать, но оно было. То, что связывало нас сильнее любых слов.

— Ты моя, — прошептал он, уже не рыча, а почти умоляя. Его руки стали мягче, одна скользнула мне на поясницу, прижимая ближе, так что я каждой клеточкой кожи ощутила твердое, сильное мужское тело, будто созданное держать и не отпускать. — И ничто в этом мире этого не изменит.

Поцелуи посыпались по лицу — горячие, настойчивые, один в другой, как искры, от которых рвется в пламя все внутри. Его губы шли от виска к губам, и часть меня тянулась к нему с такой ненавистной силой, что хотелось плакать и ругать себя одновременно.

— Отпусти… — вырвалось из меня едва слышно, и голос прозвучал тоньше, чем хотелось бы. — Я не хочу.

Слова были почти молитвой. Слезы тихо катились по щекам; я чувствовала, как горит все нутро, как я вся, без остатка, готова расплавиться от одного его прикосновения. Сердце стучало очень быстро, в груди было одновременно и больно, и сладко — и мне стало тошно от собственной слабости.

Я повторила, уже громче:

— Отпусти, Рэйдар.

Дракон замер. Хватка ослабла. Его лицо было неподвижно, но глаза не отпускали меня ни на секунду. Он медленно опустил руки, отступая. Потеряв опору, я опустилась на кровать и прижала к себе одеяло, как щит, которого на самом деле не было.

— Не покидай комнату, — услышала я хриплый приказ. — Вчера маги нанесли защитные символы на двери. Здесь ты в безопасности.

Он отвернулся и направился к двери.

— Подожди, — выдохнула я.

Он остановился и обернулся.

Я затолкала обиду и прочие терзаемые меня чувства поглубже, глубоко вздохнула и проговорила: